Колокольные дворяне

Одно верно – загадочного много у нас. Оттого люди суеверные, сомнения их одолевают… И лучше, если они в церковь идут, чем языческие праздники устраивают. Такое тоже было. К счастью, давно прошло.

А Михайлу нашего я вызвала уже. Сейчас прибудет, у него машина своя. Ничему не удивляйтесь и поосторожнее с ним, хорошо? Молодой и красивый безутешный вдовец, Лариска его два года назад… ну, в общем, вы с ним поаккуратней.

Сходите в «Кофейню Ершова», чайку попейте вместе, чтобы напряжение снять. А то учебный год еще не начался, Михайло по городу угрюмый ходит. Его только занятия и отвлекают от грустных мыслей. Хороший мужик, умный, добрый. Да вот не повезло парню… Это дуракам везет, поговорка неспроста возникла. Ладно, что-то я разговорилась, у меня экскурсия через десять минут.

Полина Сергеевна встала, принялась прическу переорганизовывать, повернувшись к зеркалу на стене. Дверь кабинета отворилась внутрь, с размаху – благо никого под дверью не оказалось, а то и зашибить мог, – и в проеме показался крупнолицый голубоглазый парень, синяя куртка-ветровка, косая сажень в плечах. Выравнивая дыхание от спешной ходьбы, он протянул мне руку:

– Михаил, по специальному вызову прибыл!

– По приглашению, Миша, не по вызову! Вон, погуляй со Светланой по территории, у нее вопросы, у тебя ответы, она все объяснит.

Мы ринулись было к выходу и чуть не застряли, мой новый знакомый смутился необычайно.

Он застыл, уступая мне дорогу, я вознамерилась выйти первой и услышала голос Полины Сергеевны вслед:

– Книгу-то мою, книгу на столе забыли, не оставляйте без присмотра. Я мысленно с ней уже попрощалась, а вам пригодится, вот увидите. Путеводитель по временам, именам и картам – исторически ценный документ! (Конечно, я вернулась – и с почтением к книге уложила ее в полотняную сумку, она для дополнительных и непредвиденных грузов всегда при мне.)

Мы не спеша пересекли площадь, сохраняя молчание, я ожидала, что Михаил первым заговорит, а он, мне показалось, отвлекся и думал о чем-то своем.

Я судорожно искала фразу, ну хоть какую-нибудь, но пауза длилась, слова не находились.

Кофейня упомянутая – как раз наискосок, светлое одноэтажное здание, выкрашенное бежевой краской. В Тобольске Ершова чтут, но каждый знаток осведомлен, что знаменитая сказка «Конек-Горбунок» из пушкинских черновиков украдена. Ну и что?

Авторство Ершова зафиксировано, никуда не денешься. Исторический факт.

Уже не устраивая суету в дверях, мы вошли внутрь простенького кафе – небольшая комната типа «горница». С кофейным аппаратом и бубликами, столы с пластиковой поверхностью и металлическими ножками, никаких изысков. Михаил спросил кофе.

Я, вспомнив слова Полины Сергеевны, предпочла чай.

Наш необременительный заказ был исполнен вскорости.

Чай я пью без сахара, так что не могла, помешивая ложечкой в стакане, обдумывать начало разговора с Михаилом, упорно хранившим молчание. Когда возникает вот такая неловкость – «зависание топора над головой» – я так называю непонятным образом возникающее напряжение, безо всяких на то причин, казалось бы.

На все и всегда причины есть, иногда мы не берем на себя труд их искать, да и некогда.

Нам ведь постоянно некогда, даже в тех случаях, где нет повода для спешки.

В результате нависшей паузы, хотя пауза означает перерыв в разговоре, а в данном случае мы к нему и не приступали, я благополучно поперхнулась горячим чаем, закашлялась на какое-то время, представляю, как покраснело мое лицо, стыд-то какой! Михаил даже встал и обошел стол с другой стороны, чтобы ладонью похлопать меня по спине во спасение. Дыхание восстановилось, лед между нами был сломан.

– Спасибо, Михаил!

– Да ну что вы, я рад, что без скорой помощи обошлись! Во время исторической беседы гостья города по имени Светлана обожгла дыхательное горло и скончалась на руках у кандидата наук, преподавателя духовной семинарии Михаила Носова. Подробности уточняются, мы будем вас информировать. Только этого не хватало!

Он засмеялся, и смех оказался очень приятным, бывают ведь люди гогочущие, а не смеющиеся, даже субтильные фемины иногда как примутся ржать над какой-то невинной и не заслуживающей внимания шуткой, образ тут же теряет обаяние, о чем ржущим неведомо, просто никто им не объяснил этого вовремя.

В сказке о «Красной Шапочке» волку перековывают голос, чтобы звучал потоньше и поубедительней, а главное – чтобы смех вызывал симпатию. Волк тонкости понимал, об имидже заботился – и сверхпопулярная сказка с детства должна бы насторожить: а так ли уж приятен мой собственный голос? А так ли уж колокольчиком заливистым отдается мой хохоток в ушах присутствующих? Не знаю, что и как Михаилу слышится, но я смеялась громко и беззаботно. Отсмеявшись и не сумев стереть улыбку с лица окончательно, я начала говорить длинное:

– Михаил, я приехала сюда…