Колокольные дворяне

Романтическая история с чтением стихов вслух (поэзией жених увлекался изрядно), ноктюрнами Шопена (будущая супруга на пианино соловьиные трели выщелкивала) и декольтированными по последней парижской моде произведениями портнихи Фиры происходила, не будем забывать, на фоне обилия тех самых, неоднократно упомянутых, сибирских тюрем, острогов etc.

«А я кидаю камешки с крутого бережка» – любимая песня моего детства (медленное воскресное утро, мой папа – большой начальник, и он поет про камешки, бережок и неведомую Мурку в кожаной тужурке, принимая душ).

Через полгода после свадьбы Владимир Козинцев поступил в строительный институт, а еще через полгода родилась я.

Не удивляйтесь, мама постоянно навещала мужа в его студенческом общежитии, преодолевая невзгоды раннего токсикоза, не обращая внимания на расстояния, потому что за такими кудрявыми и гармонично сложенными молодцами глаз да глаз нужен.

Недосмотрела. Вовка умудрился влюбиться в тамошнюю секс-бомбу Алечку, но мама меня отстояла. Алевтине пришлось спешно прерывать незарегистрированную беременность и уносить ноги из Ростова-на-Дону подобру-поздорову.

«Любить чужого мужа грех!», – объяснила Людмила несостоявшейся разлучнице Але в разговоре тет-а-тет. И была права.

Отец – человек крутого сибирского нрава – за долгие годы совместной жизни вымотал мамину нервную систему окончательно. Казалось бы. Но не будем забывать, что мама тоже была человеком крутого сибирского нрава, к тому же она преподавала игру на рояле будущим обладательницам «прекрасной профессии для девушек» в местном музыкальном училище (тогда так назывался нынешний музыкальный колледж).

Музыка невероятно развивает умение эмоционально откликаться на происходящее и частенько доводить происходящее до абсурда.

Но про сибирячку-маму, отличницу и умницу, и сибиряка-папу, так же похожего на медведя, как и вы, Михаил, – это лишнее и к делу не относится. Это я так, по инерции (хотя мне показалось, что именно это «по инерции» вызвало у него живейший интерес. Начало рассказа вышло длинным и путаным, долгое время мой собеседник был подчеркнуто безучастен – во всяком случае, с виду).

Я ехала сюда в уверенности, что мне предстоит узнать о расправах, познакомиться со страшными документами, которые вызовут рыдания, ан нет. Еще перед отъездом, собирая сведения, я смутно понимала, что рыдать мне о Васильевых не придется. С ними все благополучно.

Пострадала Царская Семья. Будто кроме них никто и не должен был пострадать. Непонятно.

– Светлана, на самом деле я вас слушал, как зачарованный. Тема моей, уже защищенной, диссертации – именно судьбы и переплетения жизненных линий тех, кто жил в нашем городе в ту эпоху. Мы находили самые разнообразные истории, корнями уходящие еще ко временам взятия Сибири Ермаком!

Я к этому еще вернусь, а пока выделю главное, как специалист по теме, ведь не только для архивных консультаций отец Петр вас со мною связал. Обычно он знает, что делает. Могучий человечище! Эрудиция сумасшедшая! И вглубь роет, не по верхам.

Так вот. Что перво-наперво унаследовали сибиряки от предков своих и чему научила их жизнь, полная неожиданностей? Хитрости. Чуткости к переменам и хитрости: люди прекрасно умели дурачками прикидываться. Сибиряков всесильная рука ЧК не испугала. Здесь и звери дикие по лесам бродят – и от них нужно что? – спастись! Как Бог укажет. Сбежать преимущественно.

Вы же мне столько наименований городов перечислили, и я уверен, что список неполный. Вы же, Света, тоже бегаете? Город проживания ни разу не упомянули. По наследству передалось, вполне объяснимо. Инстинкт.

Что до судеб… ЧК ведь не сразу в силу вошла, долгий период формирования, хаос и неразбериха, железные руки все эти, наполовину придуманные, чтоб народ запугать или сплотить… Цели со временем меняются.

Видите, по вашим словам, никто Васильевых до 1934 года толком и не допрашивал. Приходили с обысками, уходили ни с чем. В 1929-м ваш дед еще трудился в церкви, а считается, что все они к этому времени были закрыты. Благовещенская уничтожена только в пятидесятые годы, а считалось, что взорвана еще в 1919-м. Факты, факты…

Я историк, мое дело вглубь копать, но только в определенных точках копаем. История к одной версии не сводится, тем более здесь, у нас. И представьте себе – беспорядок, кровь, произвол, новоорганизованные структуры работают со скрипом, плюс фирменная «сибирская хитрость»… и поговорка наша излюбленная «дальше Сибири не сошлют».

Люди биографии себе меняли по счету раз-два-три. Вы говорите, пергаментная Валюшка – жена Александра и «старая коммунистка».

Тогда и не проверить ничего нельзя было. Заслуженной большевичкой себя объявить? Нет ничего проще, я не в обиду, ни в коем случае. Страна большая, из конца в конец переедешь – концов не найдешь. И концы в воду.