Колокольные дворяне

Единожды приобщившийся к откапыванию кладов – уже не соскочит, затягивает. А если еще и выносливость присутствует, и сметка, и закалка. Ведь риск, постоянный риск! Я мог бы тебе полуторачасовую, да что там – на неделю лекцию завести об исторически дошедших до нас сведениях – как начинался промысел, назвать имена первых черных археологов, рассказать об истоках явления. Много чего сокрыто в сибирских недрах. Бесценные клады – фантастическая удача! Золото и серебро, утварь в драгоценных каменьях… Это исторические свидетельства – для одних и хорошо продаваемые предметы – для других. Сбывают найденное на знаменитых аукционах. По всему миру сибирские «осколки времени» путешествуют. Глядишь – еще одна частная коллекция пополнилась, да… Позже, напомни мне, легенду о смерти Ермака расскажу, татарскую версию, но это потом, потом.

Вернемся к мужественному Матвей Захарычу – любящему отцу, готовому на подвиги безрассудства ради дочери по имени Лариса.

– И говорить он много не любил, так?

– Конечно! Молчун и угрюм, верно. Как по учебнику. И если бы он Ларису просто подарками осыпал – полбеды, хотя в наших краях смысла особого нет, мы же не буржуи какие-то. Куда ей изысканные ожерелья с браслетами носить? Почему «Тойота» у меня потрепанная? У нас в городке все друг друга знают. Я же не член фонда «Возрождение», а скромный историк с красавицей женой. В прошлом «с женой», но историк по-прежнему.

Любящий папа летом или осенью, на каникулах – я не в обиде, ведь это ее судьба, другой не было, я ее любил такою, какой Захар воспитал: не похожа на других, она единственная. Так вот он ее с собой тащил, и бродили они по тайге вместе. Иногда и полтора месяца бродили, при соответствующем «улове» – контакты со скупщиками, но это уже интимный процесс, Матвей к своим сообщникам никого не подпускал. Меньше знаешь, крепче спишь – это он часто любил повторять.

Четвертая чашка чая прибыла, Миша пододвинул стул и уселся поудобней. Я поняла, что мы близимся к наиболее ответственной части повествования.

– Три года назад Матвей Захарыч один ушел на раскопки. Говорил, недели за две обернется, мол, адрес точный, дело недолгое. Но месяц прошел, другой. В розыск его объявили – иногда ведь в лесных приютах раскопщики-археологи по шесть месяцев сидят. Травмы причиной, раны… или потеря ориентировки, так тоже бывает.

Лариса с Матвей Захарычем около месяца в таком приюте прожила. На отшибе, никого вокруг, только волки воют по ночам. Запасы провизии у Ларисы и Матвея Захаровича с собой, по вечерам чай готовили, по утрам умывались холодной водой… Незабываемые впечатления!

И находка была неплохая, сервиз бронзовый трехсотлетней давности, в стиле Древней Византии. Как занесло? Но копатели и не такое находят. И ты знаешь, что самое поразительное? Это нескончаемый процесс! Веками ищут, и находят, и впредь будут находить. Связь между прошлым и будущим: подпольная, нелегальная, в земле и под землей.

Не вернулся Матвей Захарыч с последнего таежного изыскания. И бригады МЧС его не нашли. Исчез, и судьба его неведома до сих пор.

Похоронили мы с Ларисой пустой дубовый гроб. Спустя полгода – положили внутрь инструментарий копателя и особо ценные для него предметы, со стола сняли статуэтки и обломки древних чашек, серебряный кубок времен Ермака. Да не суть.

Главное, Ларису с того времени будто подменили. Она в архив устроилась работать, тяга к истории у нас общая. Документы в открытом доступе, для сотрудника ничего тайного нет.

Нашла она в районе села Березова, месте меншиковской ссылки, сведения о необычном вещевом захоронении. Молва о нем шла, место на картах обозначено. А ничего не нашли. Вспомнила, что Матвей Захарыч, перед тем как в последний раз на раскопки уйти, говорил ей что-то о Березове. Мельком, не вдаваясь в детали, но детали она и сама могла по документам восстановить. Или ей казалось, что могла. У нее появилась навязчивая идея о меншиковских сокровищах, спрятанных в округе, в лесах, и невысказываемая мечта – найти отца, живого и невредимого.

Я потом делал реконструкции – последняя неделя перед ее уходом. Тысяча версий, но осталась одна. Страшная, но наиболее вероятная.

Там ведь вокруг Березова – бескрайние леса и топи. И Матвею Окрылину, и Ларисе моей – им обоим казалось, что они безошибочно найдут тот участок, что им нужен. Но не так это просто. Недаром ссылали туда особо важных: пути обратно не было, без разрешения не выберешься – либо погоня настигнет, либо в болотах пропадешь.

Вот Матвей наш, уверен я, в болоте и утонул. При всем его опыте заблудился, оступился, он прежде там ни разу не бывал. Это место копатели десятой дорогой обходят.

Зловещее место, недоброе.

Безо всяких поводов на болотах тех и Александр Данилович Меншиков, и дочь его, красавица Мария, в один год сгорели. В Березове. То ли чахотка, то ли особая тоска.