Колонисты Пандоры-2

Я летел в черноту, наблюдая, как друг за другом раскрываются сегменты мембран, расположенных между палубами дредноута. Толщина перекрытий была 10–15 метров. Высота каждой палубы варьировалась от 20 до 70 метров. Так что лететь вниз на четыре уровня недолго, всего-то каких-то 200–250 метров. Так как скорость набиралась стремительно, то времени на поиск выхода из ситуации просто не оставалось.

Но никто не собирался сдаваться. Начав цеплять все точки цифрового взаимодействия, до которых можно дотянуться, я случайно активировал систему закрытия мембран. Поэтому, едва открывшись, они начали снова смыкаться. Это чуть не размазало меня на последней из них.

А дальше мне просто повезло зацепить нечто более полезное. Влетев в смыкающийся круг, я успел войти во взаимодействие с промелькнувшим терминалом управления какими-то системами и сместить все виртуальные ползунки, до которых успел добраться.

Как результат, вокруг стали загораться аварийные огни, а моё тело начало сжимать со всех сторон невидимыми тисками. И только после того, как падение почти прекратилось, я смог выяснить, что включил внешнюю систему аварийного торможения, расположенную на дне шахты.

В случае потери стабильности спускающейся платформы, система активировала мощные антигравитационные волны, не позволяющие ей рухнуть на дно. Это подействовало на падающее тело, зажав его между гравитационными полями отрицательной направленности.

Пока я продолжал медленно спускаться, грудную клетку сдавливало, не позволяя нормально дышать. Удалось же справиться с этой напастью только внизу, когда получились дотянуться до очередной панели и вырубить антигравитацию.

А потом я рухнул с четырёхметровой высоты на жёсткую поверхность, и какое-то время просто лежал, глядя на закрытую мембрану. Неожиданно перед глазами промелькнул образ Ветки. Это заставило меня начать действовать. Ощупав тело на предмет повреждений, я поднялся на ноги и осмотрелся.

Только теперь мне удалось увидеть, что скрывал это уровень, находящийся чуть выше центрального хребта основного скелета дредноута. Судя по интерактивной схеме космического корабля, когда-то на транспортной палубе размещалось двенадцать челноков. Они были способны самостоятельно передвигаться в пределах любой звёздной системы.

Сейчас на палубе оставался только один челнок. И он сильно отличался от виденных ранее мною имперских образцов. Обычно челноки, прилетающие с космической баржей, были грузовыми. А тот, что стоял передо мной, имел минимальный объём трюма. Да и сам аппарат выглядел по-военному хищно. Корпус бронирован, отчего угловат и приплюснут. Отлично видны башни зенитных турелей и электромагнитные скорострельные пушки основного калибра. Их жерла торчат из-под покатого днища аппарата и смотрят прямо на меня.

Я не знал, куда делись остальные боевые челноки. Но этот, по какой-то причине остался здесь. Что очень странно, ведь благодаря нему колония не только могла самостоятельно выходить в космос, но и пользоваться другими благами.

К примеру, челнок мог легко подобрать сброшенную в горах частичку антиматерии. Он помог бы справиться с тварями каверны и проводить небольшие десантные или спасательные операции в этой части материка, не привлекая внимания аратанцев.

Сейчас я нахожусь на девятом уровне космического корабля, если считать сверху. А значит, с учётом толщины панциря бронекорпуса, до поверхности планеты примерно 550–600 метров. Конечно, сложно выкопать и укрепить широкую вертикальную шахту, с помощью которой можно поднять челнок на поверхность. Но у зарканцев было более ста пятидесяти лет.

В связи с этим напрашивается вопрос, почему они этого не сделали?

Любопытство пересилило, и я, воспользовавшись правом доступа члена команды, вошёл во взаимодействие с той частью ангара, где стоял последний экземпляр гигантского аппарата, и кое-что сразу выяснил.

Системы транспортной палубы выдали сводку последних действий экипажа. Из неё следовало, что остальные челноки не вернулись с последнего боевого вылета, произошедшего ещё в туманности Зарканы. Взаимодействие с оставшимся в ангаре аппаратом выявило не устранённые повреждения маршевых двигателей, с помощью которых челнок мог самостоятельно выходить в космос.

Ещё до приземления на Пандору, они были сняты и помещены в ремонтные боксы, где и находились долгие годы. Почему их не поставили назад — непонятно. Ведь в остальном боевой челнок готов к использованию.

Зайдя в своём расследовании в тупик, я решил отложить всё на потом. Разбираться подробнее некогда, поэтому пришлось оторваться от точки цифрового взаимодействия с системами палубы, и переключиться на более насущные задачи.

Несмотря на то что все терминалы, контролирующие палубы корабля, воспринимали меня членом команды и давали доступ автоматически. Деление системы на сектора мешало узнать подлинное состояние дредноута.

Вначале я не понял, почему нельзя получить сводку с любого терминала или панели управления. Но немного покопавшись в настройках, понимаю, что обмен данных блокирует центральный процессор.