Кольца вероятности

Мумия оторвала взгляд от меня и соизволила взглянуть на моих стражей. Троица мордоворотов моментально вытянулись в струнку, даже Рогожкин, казалось, напрягся. И только медсестричка полностью проигнорировала этот бездонный взгляд, стоя как монумент возле моего плеча.

— Оставьте нас.

— Но… — Мордовороты, казалось, смутились. — Как же…

— Или вы полагаете, что я нуждаюсь в охране? — Линия рта искривилась в какое-то подобие иронической улыбки.

Те типы просто повернулись и вышли, не произнеся больше ни слова.

Рогожкин оказался покрепче:

— Шеф, вы все-таки поосторожнее. Этот человек опасен. Он чуть не вышиб мне мозги тогда, в поезде…

— Вот и прими к сведению. — Мумия усмехнулась и, кажется, даже изобразила нечто похожее на подмигивание. — Учись, Федор. Ты готовился принять кольцо двадцать лет, а этот мальчишка едва не одолел вас вместе с Олией в первой же стычке.

Как приятно. Меня считают ужасно опасным. Но при этом называют сопливым мальчишкой.

— Мы просто недооценили степень риска. Иначе у него не было бы ни единого шанса.

— Вот в этом-то и состоит главная и самая опасная ошибка среди носящих кольца — недооценка степени риска. И приходится после этого резать тела в морге, чтобы достать из них кольца вероятности. Иди, Рогожкин, иди и подумай об этом. А потом мы с тобой поговорим о невыполнении приказов. Рекомендую придумать какую-нибудь отговорку получше.

— Да, шеф…

Что-то энтузиазма в его голосе малова-ато. Бедняга Федор. И где же он нарушил приказ? В чем провинился? Хотя, собственно, мне-то какое дело…

Рогожкин кивнул и бесшумно выскользнул за дверь.

— А ее вы убрать не хотите? — Я хотел ткнуть пальцем в сторону медсестры, но рука, естественно, не поднялась. Пришлось ограничиться кивком.

Мумия некоторое время молча смотрела на меня, будто прикидывая, стоит отвечать или нет. Потом открыла свой лягушачий рот:

— Пусть остается. Она все равно ничего никому не скажет. Да и не запомнит. Правда ведь, Леночка?

Леночка промолчала, даже не шелохнувшись. Я поднял голову и извернулся, пытаясь заглянуть в ее лицо. Спокойное и невозмутимое. Пустой взгляд. Впечатление такое, будто девица под кайфом. Я не замедлил задать вопрос на эту тему.

Мумия расхохоталась. Если только этот скрежет можно было назвать смехом.

— Да нет. Она по жизни такая. Официальный диагноз — слабоумие.

— И зачем вам нужна эта тупая идиотка?

— Но-но. Поосторожнее на поворотах. Не обижай мою любимицу. Мозги — не всегда самое главное. Иногда нужны еще и руки.

Леночка внезапно шагнула вперед и поправила плед на коленях у мумии.

— Она — мои руки.

Я ничего не понял, но счел за лучшее промолчать. Любовница она ему, что ли?

— Но что-то мы увлеклись. — Мумия прервалась на некоторое время, пока Леночка делала ей укол. — Болтаем о пустяках, когда стоило бы поговорить о деле. Но прежде не мешало бы познакомиться.

— Мне кажется, вы со мной уже знакомы, — буркнул я.

— О да! Я сильно-сильно заинтересовался тобой, еще когда ты только начинал свой путь как носящий. В подробности я посвящу тебя немного позднее. А сейчас позволь представиться. — Он куртуазно махнул своей маленькой ручкой. — Роман Долышев к твоим услугам. — И расхохотался, глядя, как я ошалело хлопаю глазами.

Я смотрел на криво усмехающуюся мумию и не видел ее. Роман Долышев. Тот самый непризнанный гений, разработавший план развития человечества на два века вперед. Человек, породивший трещину в монолите Братства, теперь грозящую стать истоком новой мировой войны.

А перед глазами у меня стояла старая черно-белая фотография. Поджатые губы и напряженный взгляд человека. Человека, а не какого-то порождения ночных кошмаров. Что же случилось с Романом Долышевым? Как простой парень смог превратиться в это?..

И в окутавшем мой разум мраке звучал неслышимый голос работавшего в московском штабе врача:

«Кольцо — это зло, грех, порождение Сатаны. Оно губит человеческую душу, помогая обрести бесконечную власть. Посмотри на фотографию Сесил Гротт. Всего десять лет назад она была молодой и красивой девушкой, а сейчас? Старая женщина с угрюмым выражением лица и раком легких».

Кольцо. Кольцо губит души. Кольцо разлагает тела…

Леночка-медсестра коснулась меня рукой и, смотря мимо меня пустыми глазами, кивнула в сторону той человеческой развалины, в которую превратился Роман Долышев. Заметив, что я наконец-то соизволил обратить внимание на нее, мумия проскрипела:

— Вижу, о чем ты думаешь. Можешь не бояться, тебе это не грозит.

Я поежился, вспоминая слова того самого доктора, и сердито буркнул:

— Конечно, не грозит. У вас колечко находится уже лет двадцать, а мне пообещали, что я отброшу копыта всего через десять.

Роман громко фыркнул:

— Узнаю Старое Братство. Казалось бы, пришло новое поколение, могли бы хоть о чем-то подумать, так нет же. По-прежнему твердолобые, упрямые, лживые и самоуверенные. Может, я и не имею права обвинять их, но здесь у меня есть хотя бы одно преимущество: я всегда заостряю внимание на жизненных реалиях, а не занимаюсь этим сюсюканьем. Люди имеют право знать, что их ожидает.