Кольцо Анахиты

За яблоневым садом видна была тусклая лампочка, горевшая под козырьком гаража. Мы остановились у прилепившейся к торцевой стене лестницы на второй этаж, которая вела к конторе и квартире Тони.

Внезапно он подхватил меня за талию и поставил на первую ступеньку – теперь мне не надо было задирать голову, чтобы смотреть ему в глаза.

Когда-то давным-давно, мне было лет пять, наверно, я спросила маму: как люди узнают, что им уже надо поцеловаться. Никак, засмеялась, мама. Они просто знают, что пора. Потом я поняла, что мама выбрала не совсем правильное слово. Ничего такого люди не знают. Они просто целуются. Потому что необходимо. Потому что иначе – никак. Тот поцелуй в такси был не таким – он был как сон, как пушинка одуванчика, как дуновение ветерка. Это была спокойная нежность, затишье перед бурей. Но сейчас…

Его губы, язык, руки – все, что существовало в этом мире. Каждая моя клеточка тянулась навстречу, отзывалась на его прикосновения – как струны пальцам музыканта. Но этого было мало, мало, чудовищно мало… В горле пересохло – в отличие от, прошу прощения, другой части тела. Сердце бешено стучало везде – в висках, в ступнях, в пальцах, в губах. В животе… да какие там бабочки, в животе плясали огненные саламандры. Время сбилось в тугой комок.

– Пойдем, моя милая, – прошептал Тони.

Я поднялась впереди него на несколько ступенек и вдруг остановилась. Так резко, что он чуть не сшиб меня.

– Что? – спросил он хрипло.

Я обернулась, посмотрела на него и молча покачала головой.

– Нет? – в его голосе было не разочарование, не обида, а изумление. – Почему? Ты… не хочешь?

– Хочу. Но…

– Тогда что? Это слишком быстро для тебя? В первый же день, сразу после знакомства?

Господи! Я чуть не застонала. Что притворяться-то, я хотела этого уже через пять минут после того, как села в его машину. И первый день тоже не при чем. Может, я такая безнравственная кошка, но с Федькой мы оказались в постели как раз через несколько часов после знакомства – к большому взаимному удовольствию.

– Не в этом дело, – я впилась ногтями в ладони так, что почувствовала выступившую кровь. – Я не хочу утром проснуться и думать: это было потому, что мы действительно хотели, или просто потому, что слишком много выпили?

– Для тебя это имеет значение? – помолчав, спросил Тони.

– Имеет.

Он стоял, крепко ухватившись рукой за перила, и смотрел себе под ноги. Потом поднял голову и сказал:

– Наверно, ты права. Для меня это тоже имеет значение. Может быть, не всегда, но сейчас – имеет. Но скажи… Как ты думаешь, мы займемся этим потом? А вдруг ты завтра пожалеешь, что мы вообще встретились?

– Не думаю, – у меня снова закружилась голова. – Не думаю, что пожалею. И да, наверно, займемся.

Тони засмеялся и поцеловал меня в лоб.

– Боюсь, мне понадобится холодный душ. Очень холодный душ. А что тогда с тобой? Ты можешь просто переночевать у меня. А для себя надую матрас.

– Не очень хорошая идея.

– Не уверена в себе или во мне? – усмехнулся Тони.

– В обоих.

– Резонно. Тогда… Есть еще один вариант. Правда, если нас вдруг застукают, будет не очень приятно.

– Что? – испугалась я.

– Ладно, рискнем.

Тони поднялся в контору и вернулся со связкой ключей.

– У тебя есть ключи от входной двери? – удивилась я. – Но тогда зачем?..

– Женщина, не смей сомневаться во мне – изображая праведный гнев, перебил Тони. – Ты уже решила, что я обманом хотел затащить тебя в постель, так? У меня нет ключей от парадного входа. И вообще никаких ключей от дома. По внутреннему распорядку этого монастыря мне не положено там находиться в отсутствие хозяев. Тем более ночью. Я управляющий поместьем, а не замком.

Мы подошли к двери сбоку от большого въезда в гараж, закрытого подъемной металлической шторой.

– Заходи, – сказал Тони, открыв замок. – Только тихо и осторожно.

Он включил свет и повел меня через гараж к противоположной стене. Машины стояли в отдельных боксах – как лошади в стойлах. Кроме лендровера там была красная «Ауди», два небольших кроссовера – черный и серебристый, и совсем маленькая белая машинка. Еще один бокс оставался свободным.

– Ничего себе автопарк! – присвистнула я. – Только роллс-ройса не хватает.

– Черный – Джонсона, mini – Бобана. А пустое место – мое.

– Понятно. А если гости приезжают?

– Там дальше площадка под парковку есть. Все, теперь тихо, – Тони открыл неприметную дверцу в стене, за которой в темноту спускалась узкая лестница. – На лестнице осторожно, держись за стену. Будем идти по коридору, если вдруг услышишь шаги – сразу прячься куда-нибудь за угол и молчи.

– А ты?

– А я скажу, что иду к Энни. Может, скомпрометирую ее, и мы наконец от нее избавимся. Да шучу, не волнуйся. Скажу, что оставил ключи в квартире и захлопнул дверь. Хочу переночевать в холле на диване.

Тони шел впереди, подсвечивая ступеньки экраном мобильника. Я тоже достала свой, но даже два телефона не могли справиться с угольной темнотой. Мне казалось, что мы уже должны были спуститься в преисподнюю, когда я все-таки оступилась и полетела головой вниз. Тони попытался меня подхватить, но не успел, и мы покатились вниз оба.