Кольцо Анаконды. Япония. Курилы. Хроники

Добавить ему ещё территориальную проблему — он не выдержит и взорвётся. Из Японии я уеду под аплодисменты, а в Россию меня не пустят».

Случившиеся вскоре трагические события осени 1993 г. в Москве окончательно перечеркнули шансы на радикальное решение территориального спора.

Во время визита Ельцина в октябре 1996 года были названы уже все четыре острова, говорилось, что «следует продолжать переговоры с целью скорейшего заключения мирного договора путём решения указанного вопроса, исходя из исторических и юридических фактов и на основе выработанных по договорённости между двумя странами документов, а также принципов законности и справедливости и таким образом полностью нормализовать двусторонние отношения».

Но, по существу, до конца правления Ельцина «территориальный вопрос» был положен на полку.» [26]

Японцам не удалось «склонить Москву к уступке по Курилам. Сейчас кажется просто чудом, что этого все-таки не произошло в 1990-е годы.

К счастью, этого не случилось, и статус-кво сохраняется с середины 1950-х, когда был реальным шанс и на урегулирование территориального спора, и на заключение мирного договора.» [30]

Причины торможения российско-японских двухсторонних отношений

«Страница истории была перевёрнута, и настало время писать новые главы о взаимодействии двух соседних стран.

Уже в послевоенные годы «курильский вопрос» был превращён в механизм для торможения российско-японских отношений.» [26]

«В результате возник ряд долговременных негативных последствий.

Во-первых, в российско-японских отношениях образовалась незатягивающаяся рана.

И хотя отсутствие мирного договора не влияет на активное двухстороннее сотрудничество между странами, выглядит эта ситуация чем дальше, тем более странной и неуместной.

Во-вторых, именно на Москву в глазах мира оказалась возложена моральная ответственность за данное положение дел.

На непосвященный взгляд речь идет вроде бы о сущей мелочи: нескольких небольших и по большей части необитаемых островах, которыми «можно бы и пожертвовать» ради мирного урегулирования с Японией.

В конце концов, Россия иногда шла на куда более существенные территориальные уступки, а тут «из чистого упрямства» уперлась в «груду камней», и в результате — отсутствие мирного договора в войне, закончившейся давным-давно.

То, что эта «груда камней» (во всяком случае, та ее часть, из-за которой и образовался мертвый клинч) на самом деле стратегическая, поскольку владение ею обеспечивает России (и ее военно-морскому флоту) круглогодичный незамерзающий доступ в Тихий океан, известно куда более узкому кругу интересующихся данной проблемой.

В-третьих, подвешивание ситуации создало возможность того, чтобы в случае возникновения у России каких-то трудностей геополитического, экономического или еще какого-нибудь характера появился шанс склонить Москву к уступке по Курилам.» [30]

Политические инстинкты Путина восставали против ущемления прав России

Надо думать, «в Токио большие надежды возлагали на сменившего Б. Н. Ельцина нового российского президента.

В расчёт брали его статус «наследника» слов и дел эксцентричного «царя Бориса», неискушённость в проблемах внешней политики, особенно на Дальнем Востоке.

Уже в сентябре 2000 г. В. В. Путин нанёс визит в Японию. При этом Путин дезавуировал посулы Ельцина «подписать мирный договор к 2000 г.»

Действительно, в итоговом документе говорилось о намерении «продолжать переговоры, с тем чтобы, опираясь на все достигнутые до сих пор договорённости… выработать мирный договор путем решения вопроса о принадлежности островов Итуруп, Кунашир, Шикотан и Хабомаи».

Тем самым, как и при Ельцине, эти входящие по Конституции в состав России земли, по сути, дела признавались спорными.

Соглашаясь на такую запись, заготовленную дипломатами ещё из ельцинского окружения, Путин, тем не менее, отверг идею японского правительства о так называемой демаркации японо-российской границы, в соответствии с которой пограничная линия переносилась на север и проходила бы между островами Итуруп и Уруп, что означало переход Южных Курил во владение Японии.

Вместо этого В. В. Путин в беседе с японским премьером упомянул, что российская сторона руководствуется не только подписанными Ельциным совместными заявлениями 1993 и 1998 гг., но и Совместной декларацией СССР и Японии 1956 г., где речь идёт лишь об островах Хабомаи и Шикотан.» [26]

«Но эти обещания давно следует дезавуировать, — поделился руководитель Сахалинского отделения Русского географического общества Сергей Пономарёв — На этот счёт есть рекомендации парламентских слушаний в Государственной думе от 18 марта 2002 г., где три комитета рекомендовали в связи с изменением обстановки признать такие обещания утратившими силу, в связи с тем, что у нас появились рыболовные зоны и исключительные экономические зоны, в которых ведут деятельность японцы, ввиду того, что Япония фактически расширила свои претензии на «северные территории».