Кольцо блаженной Августины

Лика понимала, почему он запер ее здесь – только заикнувшись о встрече с Августиной, она получила такую отповедь, что в ужасе сбежала из гостиной, где они ужинали, на второй этаж. На двери спальни была надежная задвижка, она спряталась там, прислушиваясь к голосу мужа. Видимо, кто-то его отвлек звонком на мобильный, он вышел на крыльцо и вполне спокойно вел беседу по-английски. Постоянно извиняясь, муж просил отсрочки по выплатам кредита. В тот день он больше ее не трогал, а Лика поняла, что никаких встреч с прежней жизнью у нее не будет.

От кого узнал о Ледневе, муж так и не признался. Лика думала, проговорилась мама, но та на ее обвинения отреагировала неожиданно эмоционально, обвинив в недоверии.

«Когда же моя любовь к Пашке превратилась почти что в ненависть? Когда бросил и вернулся домой? Нет, я знала, что у него в семье беда, мама сообщила. Хотела ехать за ним, думала поддержать. Мама же и отговорила. А я стала ждать, когда он вернется обратно в Москву…» – Лика вспомнила, с какой болью за Леднева жила тогда. Оправдывала его, что не может он оставить сейчас бабушку и брата. Так оно и было, но о ней, Лике, Леднев тогда не думал совсем.

Она напомнила о себе сама, приехав в родной город. У нее было свободными всего трое суток, она звонила ему по несколько раз в день, но все ее вызовы он сбрасывал. Лика уже хотела поменять билеты на другой поезд, задержаться еще на неделю. Уехать вовремя ее вновь уговорила мама.

Вернувшись в Москву, Лика с головой ушла в учебу. Подчищая «хвосты», думала о том, что после окончания второго курса переведется в университет родного города. Денег на жизнь тогда хватало – родители подкидывали по первой ее просьбе. Но уже в декабре она не получила привычной суммы. «Я не смогу тебе больше ничего посылать, дочка. Папа потерял бизнес, на нас висит несколько кредитов», – плача, объяснила мама. «Ничего, мамуль, я справлюсь. Еще семестр, и ждите меня дома», – успокоила она ее, думая, что найти работу в Москве не проблема.

Вот тогда Лика поняла, что такое быть красивой. Она не продержалась и двух дней, работая официанткой – отвесила клиенту пощечину, когда тот шлепнул ее ниже спины. Она не выдержала до вечера в качестве личного помощника директора строительной фирмы – тот в обеденный перерыв потребовал «десерта», получив от нее в ответ удар в пах. А устроившись в сеть быстрого питания, в первый же день собрала возле своей кассы очередь из млеющих от ее красоты особей мужского пола.

Отчаявшись, денег не осталось даже на еду, Лика обратилась к сокурснице, работающей в эскорт-агентстве…

«Что же он не звонит?!» – вновь вернулась она мыслями к Филонову. Не выдержав неизвестности, Лика сама набрала его номер. «Вот гад! Забыл наверняка!» – Она хотела отключиться, но мелодия вызова прервалась, и она услышала голос Макса:

– Экая ты нетерпеливая, Демина! Я только что вышел от бабули, вот сажусь в авто. Ладно, слушай… Не узнала она твоего человечка. Прямо настаивает – тот был седой. Да и фигурой потоньше. Живота пивного, как у твоего, точно не было. Ну что, подруга моя, обрадовал я тебя или огорчил?

– Спасибо, Макс, – с чувством поблагодарила Анжелика, не отвечая на его вопрос.

– Так как насчет выпить вместе, милая моя?

– Не могу, Макс, правда, – искренне ответила она, вздыхая облегченно – к убийству Льва муж не имел никакого отношения!

– Жаль… ну нет так нет, – совсем и не расстроился, как ей показалось, Филонов.

Глава 25

Перед Калашиным лежали два документа – экспертиза тела Дашевского и второй – тела его жены, Дашевской же, Дарьи Юрьевны. Дашевский убит во второй половине дня, а труп женщины в багажнике лежал с раннего утра. То есть вполне муж мог любимую убить, спрятать в машине, а вывезти куда-нибудь не успел. Скончалась Дарья Юрьевна от удара затылочной частью головы обо что-то острое, скорее всего – при падении. Преступление, возможно, и не преднамеренное, но от этого не менее подлое: затолкал ее убийца в багажник, когда та была в бессознательном состоянии, но еще жива. И, то ли посчитав за труп, то ли просто испугавшись, сбежал. Или намеревался от трупа избавиться позже.

Судя по записи с камеры наблюдения, «Тойота» Дашевского въехала на территорию университетской стоянки в двенадцать двадцать три, он поставил машину на сигнализацию, но в корпус не пошел, а направился прямиком к трамвайной остановке. Видимо, на трамвае и поехал в центр города. К машине его более никто не приближался вплоть до приезда опергруппы и его, Калашина. Вопрос – где тот мог убить женщину? В той квартире, где был убит сам, следов еще одного преступления найдено не было.