Кольцо из склепа

Я ощущал страх не перед чем-то конкретным, а какой-то более глобальный и необъяснимый. Что-то похожее чувствует ребенок, оставшись один в темной комнате. Мне было муторно до мурашек на коже. И, наверное, именно страх, хоть и звучит нелепо, вынудил меня отойти от товарищей. Я хотел перебороть его, доказать себе, что сильнее. А, может, доказать спутникам, что я храбрее их, так как видел, что они тоже чувствуют себя не в своей тарелке.

Я то и дело оглядывался, но скоро потерял из виду Влада с Василием. И сразу почувствовал себя одиноким, всеми брошенным и никому не нужным. Почему-то стало обидно до слез и слезы, в самом деле, выступили из моих глаз...

Что же со мной творится?

К чему эта мелодрама? Мужик же я, а не кисейная барышня! Только от мыслей мне не стало менее страшно. Я словно проваливался в бездну, где властвовали беспросветное уныние и полная безнадежность.

Я хотел вернуться, но это уже не имело смысла. Слишком много пройдено, чтобы возвращаться. Я достиг той точки, когда обратная дорога перестала быть короче. А потому побежал вперед, пытаясь бегом сократить назначенную для себя экзекуцию. И хотя окружность холма не превышала нескольких десятков метров, дорога казалась мне нескончаемо длинной, и в какой-то миг я уже потерял уверенность, что у меня хватит сил ее одолеть. Время, которое должно было исчисляться секундами, вдруг растянулось для меня в долгие тоскливые часы. Оно остановилось, стало резиновым, я чувствовал, что увязаю в нем.

Страх, нет уже не страх, дикий животный ужас достиг апогея, когда что-то схватило меня за ногу, резко дернуло, и я со всей силы шмякнулся лицом в колючий кустарник. Моя сила воли исчерпалась. Больше сдерживаться я не мог, мои чувства вырвались наружу, трансформируясь в крик, в то единственное, чем человек может выразить боль и отчаяние.

- Угораздило же тебя...

Влад нависал надо мной, словно монумент, казался очень большим, даже громадным. Рядом с ним стоял Василий, но не в фокусе, я видел его боковым зрением. От этого лицо участкового представало расплывчатым и не четким. Влад пытался выглядеть спокойным, даже улыбался, вот только зрачки его суетливо метались из стороны в сторону, как будто он чувствовал опасность, но не знал, откуда она свалится на нашу голову.

- Встать сможешь?

Влад протянул руку, и резким рывком поднял меня на ноги. Я вскрикнул, но резкая боль сразу отступила, оставив после себя ноющий привкус.

- Не все так плохо, - подал голос участковый. - Отделался ушибом.

- Ага, - согласился Влад. - Могло быть хуже.

Овладев собой, я увидел причину, по которой едва не стал калекой. Оказывается, я банально провалился в какую-то дыру, возможно, лисью нору.

Влад с участковым придерживались иного мнения.

- Бетончика твой Степаныч явно пожалел...

- Похоже, что так, - согласился Василий.

Он вытащил из дыры обломок отсыревшего кирпича и отбросил его в сторону, за ним еще один, и еще. Вскоре в земле обнажилось достаточно большое отверстие. Под ним зияла пустотой черная пасть подземелья.

- Тут, говорят, и кроме склепа подвалов хватало. Бабка рассказывала, у генерала знатные винные погреба были.

- Может и так, - согласился Влад. - Только сомневаюсь, чтобы винный подвал далеко от дома строили. Скорей всего это тот же склеп, только с другой стороны. Степаныч только одну камеру замуровал, а кто знает, сколько их было? Чай, родословная у генерала поветвистей нашей.

- С какой стороны посмотреть. Просто графья своим предкам учет вели, а у нас - сплошная тьма да безграмотность.

- Потому их и называли голубой кровью. Они, в отличие от нас, своих предков не чурались...

- Что бы там не было, не тянет меня вниз спускаться...

- А как же графские сокровища? - подначивал Влад.

- Придумали, наверное, - отмахнулся участковый.

- Ну и ладно, - легко согласился Влад. - А дыру все равно заделать придется. Ты уж побеспокойся, Василий. Неровен час, провалится кто, потом снова разговоров о призраках не оберешься.

- Мне кажется, я уже сам в них верить начинаю, - признался участковый. – Неуютно здесь. И из дыры таким холодом веет. Чувствуете?

- Сырость, потому и холодом веет. Как из любого погреба, - возразил Влад.

Только уверенности в его голосе я не почувствовал.

- Димка, ты сам идти сможешь?

 Я демонстративно попрыгал на больной ноге и, слегка прихрамывая, первым отправился подальше от муторного места.

С каждым шагом идти было легче, на душе становилось спокойнее, теплее. Словно я покидал некую аномальную зону, которая высасывала из меня не только энергию, но и здравый рассудок.

*****

- Не знаю, как в графских подвалах, а в ваших краях тоже винцо неплохое имеется...

Мы расположились возле столика мужской компанией и уже выпили по паре рюмок. Василий сначала отказывался, мол за рулем и на работе, но потом бросил ломаться и стал нормальным человеком. Девчонки наши заныкались и на глаза не показывались. Но мы на это не обратили внимание. После пережитого стресса душа требовала радикального лекарства, и Влад не преминул извлечь его из багажника машины.