Кольцо ненависти

Прежде, чем попросить Эгвин объяснить, что происходит, Джайна решила проверить, может ли она пройти через эту защиту. Она попыталась телепортироваться, на этот раз прибавив к чарам заклинание рассеивания преград, и приготовилась в случае неудачи испытать боль.

Конечно же, у нее ничего не вышло. Чары могли сработать в прошлый раз, когда Джайна пыталась перенести сюда рокочущих ящериц, но тогда она не воспользовалась рассеиванием. Чародейка хотела сначала выяснить, что происходит на этом нагорье, и уже потом привести сюда сотни испуганных животных. На миг прикрыв глаза, чтобы заглушить боль, она повернулась к Эгвин.

– Я не могу через них прорваться.

– Этого я и боялась, – Эгвин вздохнула. Она явно была не в восторге от мысли, что застряла здесь вместе с «этой девчонкой».

Джайне такая перспектива тоже не очень нравилась, но только потому, что, оставаясь здесь, она не могла выполнить данное Траллу обещание.

– Вы сказали, что вам знакома эта магия?

Эгвин кивнула.

– Да. Помнишь, я говорила о Змолдоре – первом демоне, с которым сразилась? О том, который захватил детей в школе?

Джайна кивнула.

– Эти защитные заклинания наложил он.

Пятнадцать

Кристофф терпеть не мог сидеть на троне.

Умом он, конечно, понимал, зачем это нужно. Правители должны демонстрировать свое высокое положение, и внушительное, массивное кресло, возвышавшееся над всеми в зале, прекрасно для этого подходило.

Но гофмейстер все равно терпеть не мог на нем сидеть. Он был убежден, что допустит какую-нибудь ошибку и навредит авторитету повелительницы Терамора. Все-таки Кристофф знал пределы своих возможностей и понимал, что ему не быть правителем. Гофмейстер долгие годы наблюдал за командирами, которым служил, и изучал тех, кого не знал лично; так что Кристофф не хуже других знал, как поступали хорошие правители, и какие ошибки совершали плохие. Кое-что он понял уже давно – высокомерные редко оставались у власти надолго. Владыки часто ошибались, но гордецы никогда этого не признавали. Что нередко приводило к их погибели, и виноваты в этом были как они сами, так и внешние силы. Именно это и произошло с предыдущим руководителем Кристоффа, лордом Гаритосом. Если бы верховный лорд просто прислушался к Кристоффу или другим шести советникам, которые твердили ему одно и то же, то он бы не встал на сторону Отрекшихся. Как и предсказывал Кристофф, нежить предала Гаритоса и его воинов, вследствие чего они все погибли. Но к тому времени Кристофф уже отправился туда, где трава была зеленее.

Такая закономерность удручала, поскольку обычно именно высокомерные люди и стремились взять власть в свои руки. Ещё юношей, Кристофф был заинтригован этим парадоксом, который, вдобавок ко всему, объяснял, почему история знала так мало по-настоящему великих правителей.

А ещё Кристофф достаточно хорошо знал себя и понимал, что он был невероятно высокомерен. Безграничная уверенность в собственных силах сделала гофмейстера столь хорошим советником для леди Праудмур, но по этой же причине он не смог бы занять её место.

Как бы то ни было, Кристофф делал то, что ему приказывали, и потому взял на себя обязанности миледи до тех пор, пока она не вернётся из своего нелепого путешествия.

Однако он ненавидел трон ещё и потому, что на нем было крайне неудобно сидеть. Для полного эффекта правитель должен был сесть прямо, положить руки на подлокотники и смотреть на своих подданных сверху вниз пронзительным взглядом. Вот только от такой позы у Кристоффа начинала невыносимо болеть спина. Избежать этой агонии можно было, лишь ссутулившись и развалившись поперёк сиденья. Но тогда начинало казаться, будто он не восседает на троне, а полулежит на диване, а такое впечатление создавать Кристофф считал недопустимым.

Ситуация сложилась непростая, и гофмейстер отчаянно сожалел о том, что леди сбежала в страну орков, чтобы разобраться с их нелепыми проблемами. Как будто какие-то разъяренные ящерицы, топчущиеся по Дуротару, значили для неё больше, чем нужды Терамора.

Леди Праудмур творила невероятные вещи. Во-первых, немногие женщины могли добиться того же, чего добилась она, будь они магами или правителями. О, конечно же, многие женщины садились на трон, но обычно они либо наследовали его, либо выходили замуж за монарха. Миледи же оказалась у власти исключительно благодаря силе воли. Да, Медив первым предложил объединить людей и орков, но именно Джайна Праудмур смогла сделать то, что до сих пор считалось невозможным. Кристофф искренне считал Джайну величайшей правительницей в истории этого мира, и для него было честью служить ей в качестве доверенного советника.

И именно поэтому он не мог без боли смотреть на то, как слепо она доверяет оркам. Кристофф, в общем, даже понимал ее: из всех лидеров, которых он знал и за которыми наблюдал, с леди Праудмур мог сравниться лишь Тралл. Его свершения впечатляли: ему удалось сплотить орков и очистить их от проклятия демонов, из-за которого они так низко пали.