Кольцо принца Файсала

Монгол сгреб Тома за шкирку и хорошенько встряхнул. Его толстое брюхо внушительно качнулось.

В этот момент появился мистер Мун и, не тратя времени на разговоры, отправил Тома и Бото прямиком на верхнюю палубу, где уже находилась большая часть команды, включая Тео, которую усадили на стул.

Денек выдался тихим и погожим. Теодоре не пришлось повышать голоса, когда она поинтересовалась, а что, собственно говоря, происходит.

– Такое чувство, что меня сейчас будут учить уму-разуму, – ответил ей Том и огляделся в поисках сеньора Саласара, которого почему-то нигде не было видно.

Но тут появился Булль. Судя по выражению его лица, спал он плохо. Пираты сразу почувствовали дурное настроение капитана – даже самые свирепые боялись встретиться с ним взглядом.

Кок, который, очевидно, по совместительству являлся личным камердинером капитана, прошмыгнул следом за ним с щеткой, которой он упрямо пытался вычистить камзол Булля. Но сегодня явно был один из тех дней, когда капитан не хотел, чтобы его трогали.

Раз – и щетка полетела за борт.

– Это была последняя, – заикнулся было кок и тут же зажал себе рот рукой.

– Исчезни, – рявкнул капитан, – или отправишься вслед за щеткой.

– Но вы ведь сами сказали… – начал было бедняга кок.

– Что я сказал?

Кок оглянулся, ища поддержки у своих товарищей, но те почему-то все как один смотрели в сторону.

– Сказали, что если хоть одна пылинка сядет на… – прошептал кок.

У Булля переменилось лицо, и он взглянул на своего слугу с улыбкой, не сулящей ничего хорошего.

– Пылинка, значит, – повторил он, – да, верно, недаром говорят, что у каждого человека свое предназначение в жизни. И кроме обязанности варить кашу, от которой не бывает ни поносов, ни запоров, у тебя была почетная обязанность смахивать пылинки с вышестоящего начальства. Но ты забыл об этом. И теперь уволен с должности смахивателя пылинок.

Капитан вперил взгляд в свою команду.

– Есть кто-нибудь, кто хочет взять на себя эту обязанность?

Пираты нервно переглянулись. Они стояли опустив головы, пока Булль дефилировал мимо, заложив руки за спину и окидывая каждого изучающим взглядом.

Теперь стала понятна причина, почему манжеты, штаны, камзолы и туфли у всех членов команды были всегда в таком прекрасном состоянии.

Но тут Булль вдруг заметил у одного пирата на рубашке крошечное пятнышко зеленой плесени. Вытащив провинившегося вперед, он одним взмахом сабли пропорол ему рубаху от воротника до талии.

– Как я вижу, вам каждый божий день приходится напоминать о правилах, принятых на этом корабле! – громыхнул капитан и следующим взмахом перерезал на пирате ремень.

– Откуда взяться хорошему настроению, если вы не соблюдаете даже элементарных правил гигиены? Умершая своей смертью крыса и то больше понимает толк в чистоте, чем этот негодяй и подлец, который вдобавок имеет наглость демонстрировать свой голый зад капитану!

– Но вы же сами срезали на мне ремень, господин капитан, – забормотал мужчина.

Булль недоверчиво уставился на него.

– Он что, хочет сказать, что это Ч. У. Булль должен быть в ответе за его свинячье рыло и вшивую рубашонку?

Пират быстро замотал головой.

Булль приблизился к своему штурману. Сейчас он уже не просто был в дурном расположении духа, он был в ярости.

– Объясните команде, мистер Мун, кто единственный на борту этого судна имеет привилегию быть насквозь прогнившим!

И перепуганный Индиго Мун крикнул пронзительным голосом:

– Миссис Браун, господин капитан! Миссис Браун – единственная, кто имеет эту привилегию!

Булль мрачно оглядел команду и снова вернулся к тому пирату, что все еще стоял без штанов и рубашки.

– Слышал, что сказал первый помощник капитана этого судна?

Пират кивнул.

Булль схватился за щеку.

– Благодари своего Создателя, что госпожа Браун сейчас спит сладким сном.

Капитан подошел к Тому.

– Жизнь пирата не богата развлечениями. Приходится хвататься за любую представившуюся возможность. И теперь мы будем иметь удовольствие лицезреть, чему этот зеленоглазый монстр научился у своей чертовой бабушки. Кто знает, быть может, он мало что унаследовал от Грании, которая в своем уродстве могла посоперничать с самим Люцифером.

Булль крепко ухватил Тома за ухо.

– Ибо если говорить о гниении, то в этом ей не было равных; в этом она могла сравниться только с той достойной особой, которая терзает мою челюсть и изводит меня так, что от беспечного нрава, с которым мне посчастливилось родиться, скоро останутся одни воспоминания.

Булль наклонился и посмотрел Тому прямо в глаза.

– До чего ж у тебя упрямый взгляд. Эй, ты встречался когда-нибудь со своей мерзкой бабулей?

Том откашлялся.

– Только во сне, господин капитан, – ответил он.

– Во сне, говоришь. Тогда поведай-ка нашей любознательной команде, как выглядит Грания во сне.

– Как гнилой коренной зуб, господин капитан, – ответил Том.

На мгновение показалось, что Булль сейчас взорвется. Он схватил Тома за ухо и, понизив голос до хриплого шепота, произнес лишь одно слово: килевание!