Колумбайн

Эрик и Дилан вели дневники, которые потом в течение нескольких лет изучал Фузильер. С первого взгляда может показаться, что Дилан выглядит как-то более многообещающе. Фузильеру нужна была информация, и Дилан предоставил ее вполне достаточно. Он начал вести дневник на год раньше Эрика, написал в общей сложности в пять раз больше и практически до самой смерти не бросал это занятие. Но между Эриком и Диланом была большая разница. Эрик начинал свой журнал как убийца. То есть он знал, чем все закончится. Вектор каждой страницы вполне понятен. Эрик стремился не к самопознанию, а к самовосхвалению. Дилан же пытался не утонуть в своих мыслях. Он и понятия не имел, в какую сторону повернет его жизнь. У него мысли в голове путались.

Дилан любил порядок. Каждая новая запись начиналась с трех, написанных на полях строчках более мелким шрифтом, чем основной текст. Название, число, имя. Иногда заголовок (зачастую, кстати, измененный) он выносил большими буквами посредине страницы. Чаще всего на листах стоял набранный на компьютере и распечатанный текст, но не всегда. Он писал один раз в месяц, очень редко два раза. Он мог аккуратно заполнить ровно две страницы и остановиться. Если было не о чем писать, то он заполнял вторую страницу зарисовками и выводил огромные буквы.

Вторая запись в его дневнике была сделана через две недели после первой. У Дилана начали выкристаллизовываться некоторые идеи. «Борьба между добором и злом никогда не кончается», – писал он. Именно эту мысль он будет бесконечно повторять последующие два года. Добро и зло, любовь и ненависть – все это находилось в активном состоянии, никогда конфликт не доходил до окончательной развязки. Выбирай ту сторону, которая тебе нравится, и при этом молись, чтобы и она тебя тоже выбрала. Почему любовь всегда обходит его стороной?

«Я не знаю, что неправильно делаю, когда общаюсь с людьми, – писал он. – Такое ощущение, что они меня ненавидят или постоянно стремятся унизить. Я не знаю, что говорить в таких случаях и что делать». Он пытался, как мог. Покупал печенье и угощал им девушек, чтобы тем понравиться. Он делал все, что мог.

«Моя жизнь в жопе, – писал он. – Если вас, конечно, волнует этот вопрос». Он потерял сорок пять долларов, а до этого еще зажигалку и нож. Да, он вернул два первых предмета, но тем не менее.

«Почему он так хреново себя ведет? (Это я о боге, или кто там еще всем этим говном заправляет.) Он кидает меня по-черному, и это меня бесит. Боже мой, как же я НЕНАВИЖУ свою жизнь, как бы я хотел умереть прямо сейчас», – писал Дилан.

32. Боже, Боже, Боже

Утром в воскресенье, 25 апреля, все церкви в «Колумбайн» были заполнены. После службы толпа направилась в сторону Торгового центра через Клемент-Парк. Организаторы планировали, что придет максимум тридцать тысяч человек, а пришло семьдесят. Митинг прошел на огромной парковке перед ТЦ. На трибуну поднимались вице-президент Эл Гор, губернатор штата, выходили конгрессмены и очень-очень много священников.

– Доверьтесь и уверуйте в Господа живого, сына Божьего Иисуса Христа! – говорил Франклин, сын преподобного Билли Грэхама. – Мы должны быть готовы принять Его сына Иисуса Христа.

– Долгосрочное и настоящее спокойствие и уверенность дает только Иисус Христос, – вещал местный пастор Джерри Нельсон. – Мы, духовные пастыри ваши, призываем вас – ищите и примите Иисуса Христа!

Везде сплошной Иисус. В тот день его имя упоминали часто. Грэхам многословно призывал вернуть в государственные школы обязательную ежедневную молитву. В течение ударных сорока пяти секунд выступления он пять раз упомянул имя своего личного Спасителя.

– Верите ли вы в Господа Иисуса Христа? – он пятьдесят раз упомянул имя Господа. – Кесси была готова защищать свою веру. Она стояла перед убийцей, который в мгновение ока доставил ее к Господу. А готовы ли к этому вы? – вопрошал он.

Два раза пела христианская поп-звезда Эми Грант, духовой оркестр с чувством исполнил «О, благодать», и тринадцать белых голубей были выпущены после того, как губернатор Билл Овенс зачитал имена жертв. К концу митинга в память об усопших начал накрапывать дождь, который медленно, но уверенно перешел в ливень. Все стояли как вкопанные. В воздухе раскрылись тысячи зонтов, и промокли десятки тысяч скорбящих.

Для многих Кесси Бернал стала героиней «Колумбайн». Слухи о том, что убийца приставил ей к голове пистолет и спросил, верит ли она в Бога, а она ответила «Да», распространились мгновенно. Она призналась, что верует, и ее тут же застрелили. Эту историю перед толпой и ТВ-камерами поведал вице-президент Гор. В его речи было много цитат из Библии.

– Семьям жертв я хочу сказать, что миллионы американцев скорбят вместе с вами. Мы ощущаем вашу боль и молимся за вас. Не чувствуйте себя одинокими.