Колумбина или... Возвращение голубков (СИ)

Карета за каретой, грациозные всадники… Гости постепенно подъезжали к этому дворцу, чтобы посетить очередной бал, который Разумовский устраивал здесь довольно часто. Проводить жизнь в скуке он ненавидел, и Пётр не был удивлён новости о том, что вот-вот будет новый праздник во дворце Разумовского. Это было ему на руку… Именно во время праздника Пётр и решил показаться…

«Сады, парки рядом — всё радует глаз и душу», — улыбнулся он, когда приехал сюда и остановился в стороне, наблюдать за дворцом и собирающимися гостями. — «Здесь невероятно красиво, и верю, многим хочется проводить здесь больше времени. То, что Разумовский сослан жить сюда, совсем не похоже на какую тюрьму. Да император и не наказал Андрея Кирилловича, а лишь пытался его приструнить… Однако, поскольку данный покоритель дамских сердец имеет немереное количество долгов, скорее всего однажды потеряет всё… Что ж,» — вздохнул он. — «Быть и нашей встрече вновь, увы…»

Пётр пришпорил коня и скоро отдал его в руки подбежавшего конюха, а сам последовал за очередными гостями. Миновали встречающего гостей хозяина дворца, поклонившихся слуг, прошли через аллею из высоких ваз с букетами и вошли в просторный, не менее величественный, чем у императора, бальный зал.

Оркестр на балконе напротив играл вальс, гости кружились в танцах. Лица каждого выражали светлую радость и беспечность. Казалось, вся суета жизни оставлена, чтобы отдохнуть здесь.

Пётр остановился в стороне. Он дождался бокала шампанского, которые разносили слуги, и присоединился к беседе с некоторыми гостями, которые стояли возле и делились шутками. Делая вид, что ему тоже весело и интересно, он краем глаза следил за происходящим вокруг и искал самого Андрея Разумовского или… Врангеля. Пётр чувствовал, что вот-вот увидит обоих, и ждал.

Когда оркестр доиграл очередной вальс, пары расступились. Все стали аплодировать вышедшему на середину зала… Пётр улыбнулся, с умилением глядя на то, как Разумовский выхаживал медленно, высоко-аристократично, как элегантно повёл рукою в воздухе и приложил её к груди.

— Ах, вот что делает с нами озорница-любовь! — восторженным голосом сообщил он и кивнул в сторону оркестра.

Нежная музыка полилась по залу, разливаясь эхом вокруг и украшая искристой аурой мечтаний, а Разумовский запел не менее прекрасным голосом:

Ах, сладкий поцелуй, и… расставание…

Прощай, мой друг, навсегда.

Как жаль, у нас недопонимание.

Души страдают, рыдают сердца.

Бесполезны, увы, обещания.

Мы расходимся, милый, прощай.

Нет любви нашей существования.

Встретить лучшее нам пожелай.

Не скажу, что судьба огорчила.

Новый пройден урок. Вот и всё.

То надеждой звезда угостила,

А к истинной любви подведёт.

— Как любезен великий щеголь, — кивал Пётр с улыбкой в приветствие, когда Разумовский, закончивший петь, подошёл к нему.

— Вы? Здесь? — Разумовский развёл руками, но улыбался и удивлялся, будто ему было приятно, а потом добавил. — Признаться, я был бы больше рад встретиться вновь с вашей супругой.

— Так вот, напрямую и заявляете, — Пётр состроил не менее удивлённый вид с улыбкой.

— Что тянуть?! — улыбался ещё шире Разумовский. — Где же ваша супруга? Иона?

— Надеюсь, вам её не видать, — взглянул исподлобья с хитрым взглядом Пётр.

— Вы её спрятали, — понимал Разумовский. — Бедняжка…

Глава 13 (об одежде…. творчество Разумовского…)

— Что же вы делаете здесь? — продолжал спрашивать удивлённый Разумовский у Петра. — Я совсем не ожидал встретиться с вами вновь.

— Я вижу. Я проезжал мимо, — улыбнулся тот.

— Вы путешествуете без жены? Обождите, вы расстались? — догадывался Разумовский.

— Даже не надейтесь. Я повторю, вам её не видать, — так и улыбался Пётр, а сам пытался считать с лица собеседника лицемерит тот или нет.

— Вы пели прекрасно! — подошёл к Разумовскому Врангель и удивился присутствию Петра. — Граф?! Вы здесь?!

— Вы удивлены? — поднял брови Пётр.

— Разумеется, — пожал тот плечами и продолжил, видимо, давно заготовленную речь, обращаясь к Разумовскому. — Вы выглядите прекрасно! Этот жилет просто бесподобен! Какие нити, вышивка, мастерство!

— Ах, у меня жилеты есть и краше! У меня их несколько сотен! — хвастливо махнул рукой тот и поинтересовался у Петра. — А вы, смотрю, новой одеждой не любите обзаводиться?

— Почему же? Бывает, обзавожусь, — удивился с ухмылкой Пётр. — Просто я ношу по большей части тёмные вещи, потому и выглядят они одинаковыми.

— Интересно, — удивился Разумовский. — Можем устроить соревнование!

— Вы думаете?! — засмеялся Пётр. — Дуэль на жилетах?

— Вы останетесь голым, — рассмеялся и Разумовский, а его смех поддержал и Врангель.

Только смеялся он недолго, после чего сразу спросил Петра:

— Пётр Петрович, а простите, вы здесь столь неожиданно… Вы согласны заняться моим делом?

— Ни в коем случае. Я теперь занят другим, — последовал его немедленный и серьёзный ответ.

— Кто-то меня опередил, — кивал Врангель.

— Значит, вы ко мне? — удивился Разумовский, взглянув на Петра, и тот тоже принял удивлённый вид:

— С чего вы так решили?