Колыбель

Надо сказать, его идея могла сработать. Не будь у нас магии, обнаружить скрытые полями преломления корабли врага, окружившие планету, было бы невозможно. И мы бы были в полной уверенности, что время до нападения ещё есть. Но ИИ вновь просчитался. Тот факт, что Найт почувствовала родство со стихией в космической пустоте только сейчас, сыграл нам на руку. Враг не знает об этом свойстве и не подозревает о возникшем у нас преимуществе. Его корабли стоят плотным строем, готовые в любое мгновение сблизиться на дистанцию оптимального удара лазерным или плазменным оружием и залить поверхность планеты огнём.

Но у нас появилась возможность сократить число крупнотоннажной техники врага. Для этого я разработал специальный артефакт. И за отведённое мне время успел изготовить 54 экземпляра, по шесть на каждого мага огня. Для искусственного интеллекта будет большим сюрпризом, когда его линкоры начнут…

Глава 19 План врага

Я понимал, что это капля в море, ведь, по самым скромным подсчётам, одних только линкоров во вражеском флоте как минимум 200, а уж про крейсеры различных модификаций и более мелкие корабли я вообще не говорю, но не воспользоваться ситуацией было бы глупо. Лучше уж начать бой на наших условиях и на четверть сократить количество самых грозных кораблей армады, чем дожидаться, пока они ударят всей своей мощью.

— Максимальная степень готовности, — переключившись на единый офицерский канал, проговорил я, — скорее всего, наша диверсия спровоцирует немедленную атаку, поэтому всем бойцам занять свои места и быть готовым к бою.

Очень надеюсь, что мы переживём ближайшие дни и отстоим своё право на независимость. По сути мы уже являемся другой, совершенно новой расой в галактике, которая не имеет ничего общего со Старшими, и нам предстоит доказать, что мы имеем право жить.

— Установить артефакты на линкорах согласно плану, — приказал я, переключившись на отдельную частоту нашей группы, которая должна будет ликвидировать угрозу из космоса.

Девять истребителей против многотысячной армады — самоубийство? Возможно, но других вариантов всё равно нет, да и крупнотоннажных кораблей, которые останутся на орбите планеты и не полезут в атмосферу, гораздо меньше. Всего-то один к ста, раз плюнуть. Не сработало. Убедить себя в благополучном исходе авантюры, которую я задумал, не получалось, но интуиция молчала, и это обнадёживало. Обычно, когда я задумывал что-то самоубийственное, внутренний голос вопил и старался отговорить меня от необдуманного шага, но сейчас всё иначе. Значит, у нас есть шанс добиться поставленной цели, осталось им воспользоваться.

— Ну что, друзья, повоюем? — спросил я у Тора и Айси. Карма у ребят была высокой, и они вошли в моё боевое звено. Поначалу я хотел отказаться, но меня убедили, что маны много не бывает, тем более что у них имелся огромный магический опыт, который может пригодиться.

— Конечно, босс. Наваляем железякам, — как всегда жизнерадостно, ответил Тор, а вот Айси была менее многословна и лишь кивнула. Девушка, в отличие от мужа, была более серьёзна. В её ауре царил раздрай. Она очень переживала за своих детей, с которыми прощалась совсем недавно. Все они будут участвовать в отражении атаки на Атлантиду и империю Земли, и подруга очень сильно за них переживала. Тор тоже боялся за детей и друзей, но очень умело это скрывал. За прошедшие столетия парень сильно изменился, научился брать ответственность на себя и был достойным лидером клана.

— Удачи, боевой брат, — прошелестел в голове голос Эрдаргона, — возвращайся с победой.

— Будь осторожен, друг, — отправил я ответный ментальный посыл дракону, — береги свою дочь.

У Эрдаргона родилась, или, вернее будет сказать, вылупилась, маленькая дракошка. Это произошло раньше, чем обычно, она как будто чувствовала, что нужна, и ускорила свой рост. Думаю, не надо упоминать, что она обладает магией жизни. Когда я в первый раз увидел малышку Дорагону, то моё сердце защемило от тоски, уж больно она напомнила мне Маэланит золотистым цветом чешуи. Я старался загнать мысли о Лани поглубже, но вид Доры прорвал возведённые барьеры. Что стало с моими друзьями из мира Лаэди? Выжил ли Аколь? Стефан? Катарина? Кларенц? Осмунд? Пережил ли битву Единоград? Выжила ли дочь Маэланит? Ведь теперь я знаю точно: тот волшебный мир, куда у нас был доступ, был реален, и неизвестность и страх стали разъедать мою душу, ведь Властелин остался жив. Продолжили ли бой его слуги после посмертного проклятья? Хватило ли миру Лаэди 500 лет без Властелина, чтобы собраться с силами? Что происходит там сейчас, когда он вновь может управлять своим телом? Одни вопросы, но я получу на них ответы, чего бы мне это ни стоило.