Колыбель богов

Апикота приказал раздеть кибернетоса и осмотрел рваную рану в боку. Она была нанесена стрелой с тяжёлым зазубренным наконечником и, похоже, задела жизненно важные органы. Наверное, рана получилась рваной, когда наконечник стрелы извлекали из тела. Сокрушённо покачивая головой, жрец тщательно очистил рану от запёкшейся крови, промыл её крепкой винной настойкой, сшил края раны суровой ниткой (пребывающий в беспамятстве Видамаро даже не застонал) и наложил повязку с целебной мазью.

— Повязку менять каждое утро, — распорядился Апикота. — Оставляю вам мазь и кувшин с лекарственным отваром. Как только он очнётся, дайте ему попить отвар — вместо вина. Но немного, вот столько… — Он провёл ногтем черту на чаше. — И так семь раз в день. Из еды предпочтителен мёд и несолёный козий сыр. Это всё. Большего сделать я не в состоянии — рана чересчур глубокая. Будем надеяться на милость богов и крепкий организм твоего отца, юный кибернетос.

Получив обязательную плату (Даро расплатился щедро, чем весьма расположил к себе Апикоту, — он обещал наведываться к раненому каждый день) и дав несколько дельных советов по уходу за Видамаро, жрец удалился. А юноша, немного поразмыслив, позвал одного из моряков, которые всё-таки получили своё вино (теперь они сидели в тенёчке, наслаждаясь столь желанным отдыхом на твёрдой земле), и отправил его в Аминисо, чтобы он сообщил деду о ранении отца.

В ожидании Акару, который слыл весьма сведущим во врачевании ран, хотя он и не был лекарем (сказывалось его боевое прошлое), Даро и Мелита провели остаток дня в большой тревоге. Видамаро то приходил в себя, то снова терял сознание и даже начинал бредить. Он весь горел, и служанка постоянно прикладывала к его голове холодные примочки и протирала всё тело «кислым вином». Так на Крите называли винный уксус. Его широко использовали как противовоспалительное средство и для обеззараживания воды. Кроме того, он хорошо утолял жажду. Для этого достаточно было капнуть в чашу с водой несколько капель «кислого вина».

Акару только глянул на Видамаро, сразу же безапелляционно сказал:

— Здесь не поможет даже Апикота. Хотя он и считается великим лекарем и пользует самого миноса. Конечно, разные хвори Апикота лечит успешно, но что касается тяжёлых ранений, то на Крите есть только одно место, где обитают врачеватели, которым жрецы Лабиринта не чета.

— И где это место? — спросил Даро, который за день почернел от горя, неожиданно свалившегося на их семью; казалось, что он даже повзрослел.

— Диктейская пещера, — коротко и сухо ответил старый кибернетос.

Он знал, что Даро поймёт его без лишних объяснений. Они и впрямь ему не потребовались. В Диктейской пещере родился Дивей, по преданиям, отец первого Миноса. Там был его жертвенник и там же находились жрецы Отца Дня. Во время праздника, посвящённого рождению Дивея, в Диктейскую пещеру заводили быка, предназначенного для жертвоприношения, на алтарь возлагали зёрна ячменя, смешанные пополам с зёрнами пшеницы, и оставляли его без охраны. Бык начинал поедать зёрна, и тогда один из жрецов убивал его лабрисом. А затем, бросив топор возле алтаря, убегал. Появившиеся в пещере спустя какое-то время жрецы, будто не зная человека, который убил священное животное, привлекали к суду за это «святотатство» лабрис.

К Диктейской пещере постоянно приходили жертвователи, в основном небогатый люд, и приносили свои дары: вино, хлебы, сыр, рыбу, овощи, фрукты… А также разную посуду, глиняные фигурка разных богов и животных — чтобы эти жертвы Дивею вернулись к ним многократно и в натуральном виде. На алтарь возлагали только зёрна. Остальное шло в пищу «святым людям» — жрецам. А поскольку поток жертвователей никогда не иссякал, обосновавшиеся возле Диктейской пещеры жрецы жили безбедно. Они ухаживали за священным местом и прослыли как великие врачеватели, что было истинной правдой.

Уж непонятно, что помогало больше больным и увечным — целительный воздух высокогорья, несомненная святость пещеры или бальзамы, состав которых был тайной диктейских жрецов, но люди чаще всего выздоравливали, притом быстро.

— Но отца нельзя тревожить! — возразил Даро. — Апикота сказал, что ему требуется покой.

— Два-три дня — не больше! — решительно сказал Акару. — Как только жар спадёт — а это непременно случится, отвар Апикоты очень действенен, проверено, — так и отправимся в путь. Чтобы его выдержать, у Видамаро вполне хватит сил.

Даро в ответ лишь беспомощно развёл руками…