Колыбельная

– Я бы съела какие-нибудь роллы, – задумчиво промолвила сибаритка, оглядываясь по сторонам.

– Я знаю одно заведение тут неподалеку, – говоря это, Беккет так и не отрывал взгляд от спутницы.

– Что ты делаешь? – и хотя девушка не смотрела на него в ответ, она прекрасно это чувствовала.

– А что я делаю? – могло показаться, что сибарит строит из себя дурачка, и он действительно улыбался несколько глуповато, но вместе с тем безумно мило.

Эванс остановилась и глубоко вздохнула, непроизвольно усмехнувшись. Затем она повернулась к собеседнику и «обвела» его лицо пальцем:

– Вот это!

– Я смотрю на тебя, – теперь он взял и вторую ее руку, – а что, нельзя?

– Ты ведешь себя странно, – Валери не могла сказать, что ей не нравится это изменение, но оно было таким явным и неожиданным, что это вызывало в ней некоторые опасения.

– Странно? – Беккет наигранно сдвинул брови. – Это как? Может быть, влюблено?

Девушка застыла от такого заявления. Шутливая улыбка тут же преобразилась в приоткрытый рот.

– Да ладно тебе, – сибарит поднял свои ладони вверх по рукам девушки и остановил их на ее талии. – Не делай вид, что ты удивлена.

– Но я действительно удивлена, – с трудом проговорила Эванс, пока спутник продолжил приближаться. – Куда ты дел моего безэмоционального Беккета?

Ричард усмехнулся:

– Я никогда не был безэмоциональным.

– Да, всего лишь закрытым, боявшимся привязанностей и…

– Воу-воу… – парень поспешил закрыть ей рот быстрым поцелуем.

От неожиданности девушка слегка попятилась назад, а затем, сложив руки на плечи спутника, отодвинула его:

– Мистер Беккет, мы что, встречаемся? – с нервным смешком промолвила она, все еще находясь в объятиях сибарита.

– Хм, – парень вновь стал строить из себя театрала, – мисс Эванс, вам, очевидно, хочется, чтобы все было официально?

Девушка недоуменно покачала головой.

– Вы будете моей единственной и неповторимой? – он приподнял брови.

– Ха, – взволнованно усмехнувшись, сибаритка окончательно отстранилась от спутника и отошла на пару шагов.

– Что не так? – Ричард видел, что ее что-то гложет, но не мог до конца понять, что именно.

Глаза Валери бегали из стороны в сторону, она так скоро осознала причину своего отторжения, что это ее напугало.

– Ты влюблялся когда-нибудь? – спокойно поинтересовалась она.

– Что? – парень был сбит с толку ее поведением. – Да, конечно. Я влюблялся. Пару раз.

– По-настоящему? – уточнила девушка. – Ты видишь разницу между простым увлечением или азартом?

– Да, – тон Беккета становился настороженным.

– Что ж, а я нет, – откровенно призналась она.

– Ты молода, – понимающе откликнулся сибарит.

– Ты не понимаешь, – Эванс подошла к нему, грозя пальцем. – Я была увлечена тобой. Это был азарт. Но если ты продолжишь вести себя таким образом… – ее глаза непроизвольно опустились на его губы. – Я влюблюсь в тебя.

Ричард не смог сдержать улыбку. Он обхватил ее ладони и поцеловал их:

– Что же, тогда я готов рискнуть.

На полу в пентхаусе Беккета были разложены упаковки с едой, в то время как он и Валери сидели, оперевшись на кровать, поедая ее с нескрываемым аппетитом:

– Помнишь, я рассказывал, что впал в заморозку во время перестройки? Мне тогда было около двадцати. Пару сотен лет я потом провел, путешествуя по новому миру.

– Тогда ты и встретил всех этих своих «сибаритов из прошлого»? – пиджак девушки лежал рядом с ней, и она ковырялась палочками в васаби.

– Чуть позже, да. А затем я решил найти какую-нибудь информацию о своих родителях, и так…

– …ты отыскал мою мать.

– Верно. Я был совсем другим сибаритом до встречи с ней. И потом, конечно, все изменения не произошли за одну ночь, но… Я стал тем, кого ты встретила тогда на вечеринке Хэммонда.

– Так почему же ты таким стал? – Эванс покачала головой. – Что заставило тебя стать таким закрытым?

– Я решил, что близость – это опасность. Ведь те, кто к тебе ближе всего, имеют власть разрушить тебя.

– Думаю, Джонатан лишь подкрепил твою уверенность в этом…

Беккет усмехнулся:

– В каком-то смысле…

– Так ты рад, что узнал правду? – аккуратно поинтересовалась сибаритка. – Я думала, что это только все усугубит.

– Ну, я определенно не в восторге от того факта, что я результат эксперимента, о котором мои родители даже не знали, но… – парень задумчиво покачал головой. – Знаешь, дело даже не в том, что я узнал правду.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты была права, когда сказала, что я простил своего отца еще до того, как узнал эту самую правду. И это действительно самое главное. Именно тогда я освободился от всего этого. Да, наши близкие имеют власть уничтожить нас, но это та цена, которую мы платим за эту самую близость. И, по-моему, это очень честный обмен.

Валери смотрела на своего спутника с некоторой печалью. Наверно, все дело было лишь в том, что эта простая истина казалась ей слишком несправедливой.

– Тебе грустно? – вдруг спросила она. – Из-за того, что случилось с твоими родителями.

– Я могу признать, что это трагично, – он пожал плечами. – Но я пережил их смерть задолго до этого.

Девушка горько улыбнулась, опустив глаза.

– Ты закончила?

– Что? – недоуменно переспросила она.