Колыбельная для жертвы

– Болтал тут с одним гопником, он мне кое-что должен. Спросил, что за безопасность у Той, Чье Имя Нельзя Произносить. Готов поставить бабки на колючую проволоку и сторожевых собак. А ты что об этом думаешь?

Боб-Строитель улыбнулся мне с заднего сиденья, в руке желтый гаечный ключ.

– Мы с этим справимся.

– Только одна проблема – сегодня ночью полный облом. Мой парнишка сказал, что она свалила в Эдинбург, там какой-то благотворительный боксерский матч. До завтра не вернется.

Вот черт…

Ничего с этим не поделаешь. Если ее нет – значит, ее нет.

– Ладно, мне сегодня собак хватило.

Элис дернула меня за рукав:

– Дэвид принесет карри, или нам куда-нибудь надо заехать по дороге домой?

– Мы не едем сейчас домой. – Вернулся к телефону. – У нас есть еще пара дел, которыми нужно заняться. Ты без нас приходи, располагайся. И, Хитрюга…

– Что?

– Купи приличное карри ладно? В «Пенджабском замке», а не в какой-нибудь подозрительной крысиной дыре.

* * *

Было уже начало девятого, когда мы остановились на Кэмберн-Вью-кресент. Жилой массив изогнулся кирпичным циклоном, одинаковые дома с одинаковыми палисадниками и одинаковыми полноприводными тачками у одинаковых гаражей. Все освещалось одинаковыми фонарями, превращавшими дождь в мерцающие янтарные капли. Деревья в Кэмберн Вудз темными силуэтами торчали за жилыми домами. Густые темные тучи, прятавшиеся в темноте.

Рут на пассажирском кресле, наклонилась вперед, смотрит в протертое дворниками пространство ветрового стекла.

– Я не могу…

Элис улыбнулась ей:

– Представьте, что вы стоите в лучах солнечного света, как я вас учила. Тепло растекается по вашему телу. Вам уютно. Вы спокойны. Расслабленны.

Рут поерзала в кресле, дрожащие пальцы на черном пластике приборной доски.

– Может быть, мы просто пойдем домой?..

Я положил руку ей на плечо, она вздрогнула.

– Все будет в порядке. Вы ведь были друзьями, вы помните?

– Это всего лишь… Я теперь ее совсем не знаю…

– Вы в полном порядке. Вам уютно. Вы спокойны. Расслабленны.

Элис вылезла из машины. Чуть помедлив, Рут последовала за ней, а я остался бороться с ремнем безопасности.

Нашел наконец кнопку, расстегнул чертову хреновину и выбрался наружу. Во влажном воздухе пахло древесным дымом и серой… и еще чем-то мускусным. Мокрой землей и гниющими листьями.

Дождь вымочил мне волосы, потек по затылку за воротник.

Рут подошла к Элис, нащупала ее руку и ухватилась за нее, как маленький ребенок, который боится потеряться.

– Вам уютно. Вы спокойны. Расслабленны.

– Хорошо…

Я пошел вслед за ними по дорожке, мимо массивного «мини» к входной двери. Нажал на кнопку звонка.

Никто не ответил. Я нажал еще раз.

Рут поежилась, пар изо рта бледно-серым облаком.

– Она передумала, наверное, не хочет с нами говорить…

– Доверьтесь мне. – Еще одна попытка.

Наконец дверь приоткрылась на пару дюймов, в щель выглянул мужчина. Короткие рыжеватые волосы, круглые щеки, бесцветные брови над парой бегающих глаз. Оглядел Элис с ног до головы, как будто пытаясь накрепко запомнить ее.

– Вы… – Перевел глаза на Рут. Остался стоять с разинутым ртом.

– Надеюсь, вы помните мисс Лафлин. Они жили вместе с Лорой.

Прищурился:

– Боже правый… Рут?

У нее на губах мелькнуло что-то напоминающее улыбку и исчезло.

– Привет, Кристофер.

– Черт возьми… – Поморгал. Открыл дверь и вышел под дождь. Обнял ее.

Она стояла, опустив руки.

– Как ты? О господи, столько лет прошло. – Еще поморгал. – Ты… входи, пожалуйста, господи, извини. Стоишь тут под дождем. Мы… Уверен, Лора просто умрет, когда тебя увидит.

Втолкнул Рут в дом, посторонился, пропуская Элис, и закрыл за мной дверь.

– Ты уж прости, приходится быть осторожными. – Пожал плечами. – Журналисты. Извините… – Протиснулся мимо нас. – Вы не можете подождать здесь, всего минуту. Нужно проверить, все ли в порядке с Лорой. Она иногда бывает немного… Это все из-за беременности.

Рут поежилась:

– А если она нас выгонит? Просто не захочет с нами…

– Ощути теплое солнце на своем лице. Тебе уютно. Ты спокойна. Расслабленна.

Молчание.

Прихожая была никакая, стены кремового цвета, ламинат на полу, на стене какой-то невзрачный пейзаж. Как комната в гостинице.

Дверь на кухню снова распахнулась.

– Проходите, проходите… Я уже чайник поставил.

Кристофер попятился, и Рут осторожно вошла в комнату. Через мгновение мы вошли следом за ней.

У раковины стояла глубоко беременная женщина, чистила картошку. Ярко-рыжие кудрявые волосы собраны на затылке в лохматый хвост, опускавшийся почти до плеч. Лора Страхан оглянулась на нас. Не улыбнулась.