Колыбельная горы Хого

Мыться пришлось в океане. Все вместе они зашли в удивительно тёплые воды. Соль щипала мелкие царапины и пропитывала кожу, но Мико была рада смыть с себя кровь и грязь. Скоро намокла повязка на руке и рану запекло, хотя Мико и старалась держать её над водой. Райдэну с раной на груди тоже приходилось непросто, Шин ещё не до конца пришёл в себя и потому держался за прибрежные камни, чтобы не упасть, и только Кёко весело плескалась, ныряя в набегающие волны.

Мико зашла глубже остальных, подчиняясь движению волн и ловя редкий момент спокойствия. В воздухе запахло сливой, над океаном стали зажигаться голубые огоньки, они танцевали, то исчезая, то разгораясь вновь, ветер с востока принёс белые лепестки, они смешивались с огоньками и ложились на воду.

А потом над океаном разлетелся печальный зов. И у Мико перехватило дыхание.

Из-за скал появился Дух Истока. Такой же невероятно огромный, как и в прошлую их встречу. На ветвистых рогах цвела слива, тело стало ещё более зыбким и прозрачным, а кости покрыли крупные трещины. В облачной гриве потухли почти все звёзды. Он медленно брёл, рассекая мощными ногами волны, опустив голову к самой воде, будто хотел напиться.

– Он приходит в ночи, когда кто-то в храме умирает, – сказала кадзин. Она стояла на берегу с большой миской варёного риса. – Сегодня умерли двое.

Дух приближался к храму, величественный и печальный. И Мико казалось, что она чувствует его бесконечную, всепоглощающую тоску, которая выворачивала рёбра и заставляла выть вместе с Духом.

Он остановился напротив храма, и Мико впервые осознала, какой он большой, выше окружающих скал, печальнее разбитого сердца. Неосознанно она потянулась к нему, желая утешить, протянула руку не в силах дотянуться и унять его боль.

Но тут Дух медленно наклонил голову, приблизился к Мико, и её окутал ветер, поднятый его движением. Волосы взметнулись, тело покрылось мурашками, но Мико не дрогнула, продолжая тянуться к нему. Дух остановился в миге от её крохотной ладони. Вдохнул её запах и выдохнул туманный холод. Мико замерла с бешено колотящимся сердцем, боясь пошевелиться и спугнуть это прекрасное существо, оказавшееся так близко.

А потом его нос уткнулся в её раскрытую ладонь.

И Мико почувствовала его.

Остров.

Огромный, живой, дышащий остров, отрезанный от мира и брошенный умирать. Он был ранен, растерзан и бесконечно одинок, запертый посреди несуществующего мира. Он долго скитался, пытаясь выжить, заживить кровоточащую плоть магии, но он был совершенно один среди Бесконечности. Разве можно выжить одному?

Мико ощутила боль каждого существа в землях Истока. Ощутила их любовь и нежность, страх и боль, страсть и желание, жажду и голод, злость и ненависть. На мгновение она стала ими. Всеми сразу. Она целовала своих детей, терзала клыками человеческую плоть, умирала в поле после битвы, рождалась в далёком лесу на краю мира. Она убивала и погибала. Ненавидела и сгорала от любви. И чувствовала, как остров медленно покидала жизнь.

Её тело было слишком маленьким, слишком хрупким и слабым, чтобы вместить всё это. Чужие жизни выворачивали её наизнанку, чужая боль сводила с ума, чужое желание убивать становилось её собственным. Мико плакала, но не отнимала руки.

Она увидела Ни, жадно слившуюся с гостем в рёкане. Акиру, крушащего комнаты в своём замке. Макото, запертого в темнице и изнывающего от ран. Райдэна, который не мог отвести от Мико взгляд. И сотни, и сотни других ёкаев. Она сама становилась ими, разбиваясь на тысячи осколков, чтобы вновь собраться воедино. И при этом ещё никогда она не чувствовала себя такой целой.

– Мы поможем тебе, – прошептала она Духу, зная, что он услышит, и прильнула к его морде всем телом. – Мы обязательно тебя спасём, только потерпи ещё немного.

Дух выдохнул в неё холодное облако тумана, полное голубых огоньков, и исчез. Будто его и не было.

Рука больше не болела. Мико стянула повязку – рана зажила.

Мико обернулась в Райдэну, а он удивлённо отпрянул, будто не мог поверить своим глазам.

– Твой шрам… – тихо сказал он, а Мико коснулась щеки, чтобы ощутить привычную борозду.

– Что с ним?

– Он… золотой.

33 Ладони, полные печали, сердце, полное надежд

В храм они вернулись в молчании. Никто не решался заговорить о том, что случилось, да и Мико вряд ли смогла бы рассказать. Разве что Райдэн почувствовал что-то – отголоски чужого эха, долетевшие до него через их связь.

– Дух Истока выбрал тебя, – дёрнула её за рукав кадзин и взглянула снизу вверх, недовольно и строго, и ткнула пальцем в шрам. – Не подведи его, девочка.

Мико кивнула, не желая её переубеждать. Дух не выбирал её. Она знала это. Он просто искал кого-то, кто мог бы унять его боль, хотя бы на мгновение разделить его одиночество. А она – просто протянула ему руку.

Но кадзин уже вскинула руки, обращаясь к больным.

– Дух Истока поцеловал человеческое дитя! Девочка со шрамом несёт на себе поцелуй истинного Хранителя наших земель!