Колыбельная горы Хого

Сначала пришлось двигаться боком, чтобы обогнуть чрево, а после – долго идти на восток, навстречу светлеющему небу. Дважды по команде Странницы они оглядывались, и пустыня менялась, перемещая их, кажется, севернее. Как пустыня выбирала направление, кроме того, что притягивала их к центру, Мико не знала, но Странница, похоже, понимала, что делает. Она то и дело сверялась с компасом и уверенно шла вперёд.

В ответ на мысли Мико Странница послала ей образ улитки, и больше ничего не объяснила. А Мико была слишком уставшей, чтобы продолжать расспросы.

Чем выше поднималось солнце, тем сильнее нагревался воздух, и тем больше хотелось пить. К полудню они добрались до разрушенной хижины, которую Мико мельком видела прошлой ночью, и спрятались в тени полуразвалившейся крыши. В углу, под дырой в потолке, обнаружились котелок и кострище, а в тени – аккуратно сложенные тюки и ткани. На стенах были выцарапаны символы, отдалённо напоминавшие кандзи.

«Здесь безопасно», – сообщила Странница и демонстративно несколько раз оглянулась. Действительно ничего не произошло.

Она залезла в один из тюков, достала флягу и протянула Мико.

«Пей и спи. Жарко. Ждём ночи».

Опустошив флягу почти полностью, Мико хотела расспросить Странницу о пустыне и о ней самой, но сон набросился на неё, стоило только присесть в тени. Тело буквально отвоевало отдых, выбросив Мико из сознания до глубокой ночи. Это был тревожный сон без сновидений, пролетевший в одно мгновение и оставивший после себя густую, дымную пелену в голове.

Мико с трудом разлепила глаза и села. Правый висок ломило, будто в него вогнали гвоздь. Горели уши и щёки, а ноги и руки едва шевелились. Днём даже в тени было жарко, так что Мико теперь казалось, что её сварили заживо.

Странница сидела рядом и задумчиво жевала корешки, прикрыв глаза, галка прыгала по песку и царапала его лапой в поисках еды. Привлечённая вознёй Мико, Странница обернулась и протянула флягу с водой.

– Тут осталось очень мало. – Мико встряхнула флягу. – Я могу допить?

Странница кивнула, а когда Мико, напившись, вернула ей флягу, взмахнула рукой, будто размешивая пространство над горлышком. Воздух задрожал, сгустился, превращаясь в туман, а потом собрался в круглые дрожащие капельки, которые Странница ловко собрала флягой. Она повторяла это снова и снова, пока фляга не наполнилась. Странница добавила к воде травы, отпила немного и удовлетворённо кивнула.

«Пойдём».

– Куда? – Мико была так измотана, что весь путь до хижины не задавала вопросов.

Странница усмехнулась:

«Куда ты хочешь попасть?»

Мико отчего-то этот вопрос поставил в тупик.

– Я… хочу выбраться отсюда, – неуверенно сказала она.

«Но куда?» – Странница хитро сощурилась.

– Обратно…

«…к людям или к чудовищам?»

Мико замерла.

– Что ты…

«Подсмотрела. Прости. Не видеть сложно. Я в твоей голове».

Мико вдруг захотелось прикрыть голову руками, чтобы Странница не увидела лишнего, чего-то, что ей самой видеть не хотелось. Странница улыбнулась шире.

«Ты можешь вернуться. Можешь пойти вперёд. Можешь остаться здесь».

– Здесь? В смертельно опасной пустыне? – Мико не сдержала смешок.

«Смертельно опасные острова людей. Смертельно опасные земли чудовищ. Смертельно опасная пустыня. Где тебе теперь есть место? – Улыбка стала лукавой, Странница забросила флягу в сумку и встала. Галка взлетела и уселась ей на плечо.

Каждое её «слово» сопровождалось яркой картинкой из памяти Мико. Как они сбегали из императорского дворца. Как Мико сражалась с кицунэ в рёкане. Как одолела скорпиона. Она пыталась не умереть с голоду дома, пыталась не умереть от лап ёкаев в землях Истока.

«Мы все всего лишь играем в догонялки со смертью. И в конце концов она всё равно выиграет». – Сначала Мико показалось, что это сказала Странница, но нет, это было ещё одно воспоминание, которое она вытащила на поверхность.

Отец только что умер. Воздух едва успел покинуть его лёгкие, а тело было всё ещё горячим. Мико рыдала, согнувшись над ним, хватая за одежду и стараясь не смотреть в его открытые глаза.

Мама лежала совсем рядом, ещё живая.

– Не плачь, Мико, – сказала она тихо и хотела коснуться её, но оказалась так слаба, что едва сумела приподнять руку. – В конце концов, мы все всего лишь играем в догонялки со смертью. И в конце концов она всё равно выиграет.

– Не говори так! Не говори! – Мико всхлипнула, отрываясь от отца. – Ты поправишься! Я обещаю, ты…

Мама слабо улыбнулась:

– Не давай обещаний, которых не можешь сдержать. Лучше пообещай, что позаботишься о сестре. У неё, у Хотару, больше никого не осталось. Только ты.

– Останься и позаботься о ней сама! – крикнула Мико. – Останься!

– Мико…

– Останься!

– Обещай мне, что не бросишь Хотару, Мико.

– Мам…

– Обещай.

Мико молчала.