Колыбельная (СИ)

Отец любил его. Восхищался им даже в зрелые годы, исступленно, как мальчишка. Постоянно ставил в пример. Образ правды и справедливости, как же. Самый честный, самый справедливый, самый-самый…

Если уж не ради него, то хотя бы ради фронтового друга он мог бы все рассказать!

Должен был. Ради отца. Человека, который создал его, который, черт возьми, столько для него сделал…

Предатель. Соучастник…

- Сейчас мы исследуем время нейтрализации и выведения сывороткой нейротоксинов…

Обнаженный человек с лицом Джеймса Барнса трясется на кафельном полу, притянув колени к груди. А вот губы движутся. Движутся, словно он что-то шепчет, и это замечает не только он. К Солдату подходит медик, оттягивает веко, светит фонариком в оба глаза, а затем, отшатнувшись, резко командует:

- Обнулить! Живо!

- Нельзя! – тут же вмешивается другой голос. – Нельзя в таком состоянии, может не выдержать.

- Обнулите немедленно!

- Он не выдержит!

- Выдержит.

И голос вдруг крепнет. Перестает шептать, становится все громче, поднимается, обретая плоть, наливается звоном, пока не переходит в крик…

- Меня зовут Джеймс Бьюкенен Барнс! Меня зовут Джеймс Бьюкенен Барнс!..

Он прикрыл глаза. Рванулся к магнитофону, выдернул кассету и отшвырнул в дальний угол – она с треском стукнулась пластиковым корпусом об пол. Рассыпая кассеты, он начал вставлять одну за другой дрожащими пьяными пальцами, не попадая в щель, пытаясь впихнуть вверх ногами, запинаясь и матерясь.

Человек на экране с потухшим взглядом в переплетении проводов…

Нет.

«Подопытный может прожить без пищи и воды, сохраняя полную функциональность…».

Нет!

«Сегодня мы отрабатываем допросы. Если подопытный попадет в плен, он должен суметь не выдать…»

НЕТ!

Тони Старк с силой ударил кулаками по подставке для видеомагнитофона, и боль, жгучая, отрезвляющая, замечательная боль заструилась вверх по рукам.

Не дождешься, ублюдок! Я не стану тебя жалеть! НЕ ХОЧУ Я ТЕБЯ ЖАЛЕТЬ!

Он вставил следующую кассету, смаргивая жгучую соль, и… замер, глядя в экран.

Солдат в нижнем белье прикован к операционному столу. Он лежит на животе, и Тони не видит его лица, но металл руки и спутанная копна волос выдают его с головой. Приземистый очкарик объясняет на английском:

- Нам необходимо выделить компоненты сыворотки из тела подопытного. Если быть точным, из клеток костного и спинного мозга, где они содержатся в наибольшей концентрации. В ходе экспериментов нами было установлено, что от введения чистой сыворотки процент смертности пациентов недопустимо высок. Предыдущие попытки обернулись неудачей во многом из-за слишком интенсивной реакции иммунитета подопытных на компоненты активного вещества. Реакция настолько острая, что иммунитет начинает атаковать организм, в том числе и живые клетки, вследствие чего подопытный погибает. Медикаментозное ослабление иммунитета, к сожалению, также не дало результата. Поэтому теперь мы попробуем изменить подход и выделить сыворотку из организма живого носителя. Мы надеемся, что компоненты, уже измененные и нейтрализованные химией тела Первенца, будут лучше усваиваться телами других подопытных. Благодаря нашим дорогим инвесторам, мы наконец-то сможем завершить работу над улучшенной версией сыворотки, - улыбка. – У нас, к сожалению, нет нужного оборудования для синтеза ее компонентов из живых клеток, поэтому мы бесконечно благодарны нашим дорогим инвесторам за предоставление лабораторных условий и технического оснащения для дальнейшей, завершающей части эксперимента…

На заднем плане за очкариком хирург склоняется над Барнсом и вводит длинную иглу ему в бедро. Раздается крик. Очкарик чуть морщится и виновато улыбается в камеру.

- К сожалению, организм Первенца невосприимчив к анестезии. Как видите, и сыворотка имеет свои побочные эффекты, - вежливый смешок. – Поэтому мы собираемся усовершенствовать ее и внести кое-какие изменения. Сделать солдат более невосприимчивыми к яду змей, насекомых и опасных моллюсков, а также…

Крик на фоне обрывается. «Пауза». Но Тони Старк смотрит не на длинную иглу в руке хирурга и не на очкарика с его елейной улыбкой. Он смотрит ему за спину. На людей, стоящих чуть поодаль в полумраке, вне зоны яркого света. На «наших дорогих инвесторов».

На человека в первом ряду с планшеткой в руке.

…Он никогда не спрашивал себя, что было в той машине. Хотя знал, там что-то было…

…Он никогда не спрашивал себя, зачем инженеру оборудование для синтеза сыворотки суперсолдата.

И еще… он старался не спрашивать себя, мог ли основатель ЩИТа не знать о ГИДРЕ у себя под носом.

Он смотрел архив ГИДРЫ. Этого человека не должно было быть на экране. Его не должно было быть в этой комнате в апреле восемьдесят восьмого, потому что он сказал, что уехал в Цюрих, по делам компании…

Впрочем, это вполне мог быть и Цюрих. И все это могло относиться к делам компании.

Как там сказал этот очкарик? «Усовершенствовать и внести изменения»? Значит, этим ты был занят, да?..

Тони выключил магнитофон, вжимаясь лбом в черный экран.

Тишина была звонкой и полнилась криками.

*