Колыбельная (СИ)

И он притянул Солдата в поцелуй, перехватывая, опрокидывая на спину и прижимая к постели. Лаская руками, губами и языком, он терся своим телом о его, кожей о кожу, превращая прелюдию в пытку наслаждением, пока Солдат не застонал в полный голос, до того упрямо запечатанный в горле…

Стив доводил Солдата до исступления, до того, что его трясло от желания, и тот дрожал, возбужденный и взвинченный, как натянутая тетива.

- Кто я?

- Стив, - на выдохе. Повлажневшие тусклые глаза смотрят почти умоляюще, и он позволяет тетиве сорваться, быстро двигая рукой. От разрядки у Солдата слезы ползут по щекам. Стив собирает их губами, слизывает, спускаясь мокрыми пальцами ниже, оглаживая и проникая… обещая, что это еще не все. Далеко не все.

Час спустя на его груди засыпал уже вымотанный, пахнущий здоровым потом и мускусом Зимний Солдат, и Стив, ласково перебирая его взмокшие волосы и наматывая на палец длинную прядь, подумал, что Баки, когда проснется, наверное, опять приревнует…

Но теперь приходить к согласию у них получалось значительно проще.

*

«…И вот склонность уступила место любви. Любовь затронула в нем такие глубины, куда никогда не проникала склонность. Белый Клык не умел проявлять свои чувства. Он был уже немолод и слишком суров для этого. Постоянное одиночество выработало в нем сдержанность. Его угрюмый нрав был результатом долголетнего опыта. Он не умел лаять и уже не мог научиться приветствовать своего бога лаем. Он никогда не лез ему на глаза, не суетился и не прыгал, чтоб доказать свою любовь, никогда не кидался навстречу, а ждал в сторонке, - но ждал всегда. Любовь эта граничила с немым, молчаливым обожанием…»

*

Фраза «Все, что хочешь» теперь неизменно вела к этому, но Стив не мог определить точно, только ли потому, что Солдат хотел этого сам, или еще и потому, что теперь у него самого эта фраза получалась с придыханием, сочилась намеком. Самой подачей Стив бесстыдно подталкивал Солдата к действиям… И тонул в этих действиях, разнузданных и бесстыдных.

Стив любил его всяким. Его трогало доверие, с которым Солдат отдавался ему. Стив стремился всеми силами его оправдать. Но еще сильнее его воодушевляла свирепая воля, прорастающая исподволь непокорность.

Где-то в мозгу Солдата отложилось, что ему можно, поэтому он все чаще начинал целовать Стива раньше третьего часа, брал его за руку, прижимая к себе, ласкался и терся о его бедро. Мял ягодицу Стива в пальцах, но вслух никогда не просил. Хотя Стив видел – ему хотелось.

Он твердо намеревался дождаться этого «вслух». Пока твердо намереваться не осталось сил и терпения.

Стив шепнул это Солдату на ухо. Почти приказ. Мольбу, крик. Всего два слова. Одно из которых было таким ядреным глаголом повелительного наклонения, что у Стива жарко вспыхнули уши, когда он это сказал.

И сразу оказался грудью на красном покрывале.

Ему показалось, что он выпустил джинна. Столько неукротимой, неудержимой дикости вырвалось на волю… Он не боялся, что Солдат его растерзает, но отзвук страха трепыхался в крови, когда Солдат пристраивался сзади, поставив его на колени и локти. Без нерешительности, без особенной нежности, он с усилием надавил – и проскользнул одним движением, словно и не было никакого сопротивления, за долю секунды оказался весь внутри. Стив застонал, сразу ощутив цепкую хватку на шее сзади, прижавшую его к покрывалу.

Солдат. Это Солдат…

Он погрузился до конца, выскользнул почти целиком, и снова резко толкнулся внутрь. От первых быстрых ударов у Стива перехватило дыхание. Он попытался справиться с собой, подхватить и податься навстречу, но хватка на шее усилилась, властно призывая оставаться на месте. Солдат сразу взял мощный, отрывистый ритм, такой пугающе равномерный, словно он мог двигаться так часами. А ведь действительно, наверное, мог бы…

Стив не противился. Тихо стонал, ткнувшись потным лбом себе в предплечье, сотрясаясь от мощных ударов. Бесстыдно, бессовестно плавясь от жгучего удовольствия, от осознания того, что им овладевает любимый зверь. Оборотная сторона Баки. Радуясь этому, торжествуя от ощущения сильных рывков Солдата в себе, отдаваясь ему страстно, самозабвенно. Полностью, безусловно, весь. Их тела уже знали друг друга, поэтому соединялись легко и точно. Но главным было не это – сам факт был важнее. Символ. Способ стать еще ближе, еще крепче связаться, еще глубже влюбиться, врасти друг в друга…

Солдат вдруг замедлился, упал ему на спину, его рука сжала красное покрывало в кулак у Стива перед лицом.

- Стив, - шепнул одним движением воздуха, и по голосу Роджерс понял, что надолго его не хватит. – Стив. Стив… Стив… – он целовал повлажневшую спину, вбирая с нее соленый пот, качаясь внутри почти ласково, пока не распрямился, снова набирая ритм, его рука теперь гладила спину, скользила вверх и вниз. - Стив… – он разогнался на полную скорость, всю силу и мощь выбрасывая в эти движения.