Колыбельная страха

– Я вас всех убью! – продолжал угрожать репродуктор. Вот только кого именно собрался убивать говорящий, было не понятно: нас или своих же братков, которые не спешили умирать под нашими пулями?

Я пробежался, присел, Ренат наступил мне на спину, подтянулся, забрался на кровлю блока.

Я покрутился, заметил, как Ставр указал – вперед! Осталось сместиться и занять место Баранова. Крепко ухватился за рукоять пистолета левой ладонью. Давний ожог заныл, рядом, над головой, вжикнули пули, и на меня посыпались крошки бетона. Тут же раздалась автоматная очередь – Ренат открыл огонь!

Чуть потерял я темп, но высовываться по-глупому очень не хотелось. Обходя угол, чуть отклонился в сторону, чтобы избежать неприятных сюрпризов, – так учил Ставр. Я увидел противника. Точнее, сначала заметил блики на его мокром лице, расширенные глаза, в которых плескался страх. Фризовец не успел определиться, куда направлять ствол своей «Гюрзы». Шум, который создавал Ренат, заставлял бандита целиться вверх. Я двигался медленно, и это мне помогло.

– Не… – только и успел вскрикнуть бандит. Бронежилет его не спас, меня натаскали стрелять сразу в голову. А шлемы фризовцы не носили.

Горечь во рту, к которой я привык, разлилась вниз, прямо до сердца.

«Молодой же парень. Чем-то похож на Пашу Зарубко, такой же тонкий, даже в зимней одежде. Куда же вы лезете?! Какая Зона? Какие бандитские разборки?!»

Я переступил через паренька, ощущая тоску и вину за содеянное… Но не время было рефлексировать! Дальше, дальше! Фризовцы снизу усилили обстрел. Я упал на колено, прячась от выстрелов, рядом рухнул Ренат, в которого и пытались попасть. Ставр метнулся дальше.

– Дверь, – выдохнул я. Пот с меня тек, словно я вылез из бани, причем сидел там в полной военной амуниции.

– Нет гранат, – пожаловался Ренат. Дышал он тяжело. Магазины мы поменяли синхронно, у меня был последний.

– Знаю, где добыть, – произнес я и приготовился. Бара клацнул затвором и взялся за ручку двери. Я оглянулся: Ставр махал фонарем, подавая сигнал нашим в горящем Цеху.

5

Дверь жалобно проскрипела. Весь мир сузился до этой комнатки. На полу зияла дыра, оторванная крышка люка валялась в стороне. Самодельная горелка из жестяной банки и свечки давала возможность осмотреть маленькое помещение. Язычок пламени заметался, тени поскакали по стенам. Приваренная лестница в лазе упиралась в перила, а за ними – уже широкие ступеньки.

Я как можно тише закрыл дверь, затушил свечу и замер чуть в стороне от дыры в полу.

На лестничном марше раздался шум.

– Давай, дави! – командовал неизвестный прокуренным голосом.

Я успел занять выгодную позицию.

– Это, мля… – раздалось снизу тихо, на самом пороге слуха.

Я нажал на спусковой крючок. Очередь, вторая!

Фризовцы успели подняться до середины лестничного марша. Я не успел отскочить – плечо обожгло болью, словно к нему приложили раскаленный утюг.

– Он тут!!! – успел прокаркать бандит: шарф вокруг шеи, вязаная шапочка, лицо потрепанное, в оспинах. Высунься я чуть больше – и все, получил бы в грудь свинца. Я, задержав дыхание, выстрелил ему в голову. Бандит упал, из-под его плаща выглянули кисточки ярко-оранжевого шарфа. Я почему-то первым делом подумал: «Где же он в этой мрачной Зоне его выцепил?»

– Тебе кранты! Я тебе горло перегрызу! Они тут! – раздалось с лестницы.

Снова скрипнула дверь, и кто-то огромный протиснулся в помещение. Меня повело, я чуть не упал. Росчерком в воздухе пронеслось металлическое яйцо. Между ступеньками приставной лестницы, прямо возле бандита с оранжевым шарфом, упала граната.

Меня дернули за шиворот, потянули наружу. Да я и не сопротивлялся, двигал ногами. Зацепившись за порожек, я рухнул на спину. Дышать было тяжело, пластинки бронежилета давили на грудь. На лестничном пролете взорвалась граната, раздались вопли.

Холодный воздух проникал в легкие. Я вымотался настолько сильно, что даже ранение меня не будоражило, не заставляло метаться, осматривать руку, перевязывать. Мне хотелось полежать так еще минут пять, остыть, собраться с мыслями.

– Шах! Хватит валяться! Простудишься! – раздался голос Ставра.

Я не встал вскакивать, только перевернулся и сел на корточки. Автомат упал на растоптанный снег. Заметил, что на плече по ткани маскхалата расплывалось темное пятно. Пошевелил, сжал пальцы в кулак. Было больно, но рука действовала, а значит, пуля просто чиркнула по коже или прошла навылет.

Света значительно прибавилось. Цех горел, освещая почти весь Завод. Бочек стало больше, да и фонари с прожекторами светили теперь в нашу сторону.

Ренат активно стрелял. Он залег на кромке и выцеливал фризовцев. Судя по трескотне автоматов, ему отвечали взаимностью.

– Шах! Прикрой наших и держи двери!

Я собирался спросить, каких наших, но тут все стало на свои места. На крыше Цеха я заметил движение. Знаковая амуниция – шлем, бронежилеты! «Ага, вот чего фризовцы столпились на этой стороне Высотки! Обстреливали крышу, не давая нашим выйти на нее!»

– Гранаты?! – спросил я майора.