Колыбельная звезд

Я уже сто раз начинал писать это письмо, хотя, по сути, мне нечего сказать, кроме одного. Я люблю тебя, Лорен. Я думал, у нас все серьезно. Но теперь ты не хочешь меня видеть, и я не понимаю почему. У тебя даже не хватает духу встретиться со мной и все объяснить. Ты как-то сказала, что от любви до ненависти – один шаг; теперь я понимаю, что ты имела в виду.

Я отдал тебе все, и теперь у меня ничего не осталось. Мог бы сразу догадаться, что тебе всегда будет недостаточно моей любви и твое сердце будет открыто для более заманчивых предложений. Ты растоптала мои чувства, и что-то умерло во мне; надеюсь когда-нибудь отплатить тебе тем же.

Думаю, нам лучше никогда больше не встречаться. Мне так хочется встряхнуть тебя посильнее, чтобы ты поняла. Чтобы вспомнила все, что между нами было. Но, если честно, я не могу пообещать, что не сделаю тебе больно. Я ненавижу тебя так же сильно, как и люблю. И это опасно.

Линк поднял глаза от письма и удивился, что, кроме него, в комнате никого нет. Как будто эти слова должны были магическим образом перенести сюда Лорен – улыбающуюся, загорелую.

Не успел он позвать Джиллиан, как она уже была здесь, со стаканом ледяного чая и тарелкой лимонного печенья. Сдержав улыбку при виде очередного угощения, Линк взял из ее рук тарелку и стакан и отнес их на стол.

А затем подошел к Джиллиан, выставив перед собой письмо.

– Полагаю, ты это читала.

Она кивнула; ее темные глаза ничего не выражали.

– Но никогда никому не показывала. Хотя знала, что письмо могут посчитать серьезным доказательством моей вины в деле об исчезновении Лорен.

Джиллиан снова кивнула; сквозь тонкую кожу ее шеи проступила пульсирующая венка.

Выронив письмо, Линк подошел к ней вплотную и, зарывшись пальцами в волосы Джиллиан, притянул к себе ее лицо.

– Но почему? Почему ты никому не сказала?

Она вдруг приложила ладони к его лицу – Линк не раз видел, что она делает так с Грейси, когда объясняет ей что-то важное. Ее голос звучал едва слышно.

– Потому что я хорошо тебя знаю, Линк. И всегда знала.

Он порывисто сжал ее хрупкие, худенькие плечи, в которых вдруг обнаружилась такая сила. Как же он раньше не замечал в ней эту силу, спрятанную за потребностью в любви окружающих и оптимизмом? Потому что я хорошо тебя знаю, Линк. И всегда знала.

В этот момент Линк ощутил одновременно облегчение, гнев и надежду, которые сменились опустошенностью. Заглянув ей в глаза, он увидел не девушку, оставившую его в беде, но женщину, которая никогда не теряла надежды. Охваченный стыдом и смущением, Линк не знал, что делать. И тогда он просто наклонился и поцеловал Джиллиан.

Ее губы раскрылись, словно ждали поцелуя, и она произнесла его имя; в этот момент вновь сверкнула молния, лампы замигали, и дом погрузился во тьму. Линк целовал Джиллиан, гладил ее лицо, проводя пальцами по нежным, влажным от слез щекам и точеным скулам – даже гордая посадка головы выдавала скрытую в ней силу. Его пальцы словно жгло огнем: точно такие же ощущения он испытывал, когда создавал что-то собственными руками. Только на этот раз энергия текла в обоих направлениях, меняя и формируя его, словно вырезанную из дерева звезду.

– Почему ты мне не сказала? В последние несколько месяцев ты могла сделать это в любой момент, но не сделала. Почему?

Обнявшись, они остались в полной темноте и слушали, как за окном свирепствует буря. Линк прерывисто дышал, каждой клеточкой ощущая линии и изгибы ее тела. Наконец Джиллиан заговорила, не отнимая лба от его лица:

– Потому что… Я и сама не знаю почему. – Его пальцы ласкали ее шею, и Джиллиан от волнения с трудом подбирала слова. – Наверное, я просто хотела тебе нравиться – как раньше, хотела снова завоевать твое доверие, без всяких доказательств. Это было… что-то вроде эксперимента. – В ее голосе угадывалась улыбка. – Чтобы не требовалось подкупать тебя угощениями.

Линк потерся лбом о ее лоб, чувствуя, как желание разливается волной по всему телу, накрывая его с головой. Охваченный возбуждением, он прижал Джиллиан к себе.