Читаем Колыма ты моя, Колыма полностью

– В то, что не хотел – верю. Но ведь согласился. Так что не ной, урод, а то язык отрежу. – Колыма произнес эти слова совершенно спокойным и каким-то на удивление будничным тоном, но Череп заткнулся мгновенно, словно радиоприемник выключили. Он понял – Колыма не шутит. Сказал отрежет – и отрежет. Так же спокойно, как говорит об этом.

Колыма забросил Черепа в вездеход, вернулся за Балякиным и через несколько секунд тот тоже оказался в вездеходе. Блатной влез внутрь, тщательно проверил веревки и, убедившись, что вырваться его пленникам не удастся, уселся на водительское место. Мотор машины заурчал, и вездеход скрылся в темноте.

45

Коля Колыма вел вездеход по просеке. Тайга была какой-то серой, унылой, под стать настроению блатного. Да еще начал накрапывать дождик. На душе у Колымы стало совсем муторно.

Он решительно затормозил. Сначала он хотел отвезти сук к тому месту, где нашел тело Даши, но сейчас передумал. Зачем? Какая разница, где эти уроды получат свое? Они не стоят того, чтобы так с ними возиться. Так что сойдет и это место – ничем оно не хуже любого другого – вон и береза подходящая растет.

Колыма вылез из вездехода, подошел к стоявшей на склоне небольшого холма березе. Да, подходит. И не толстая, и не тонкая, самое то, что надо. Блатной вернулся к вездеходу и вытащил из него своих пленников. Оба уже были в сознании, но молчали – Череп, похоже, просто отчаянно трусил, а вот по бегающим глазам Балякина было ясно, что он лихорадочно ищет какой-нибудь способ спасения.

Колыма усмехнулся. Ну что ж, поищи. Вдруг да и получится.

Он снова шагнул к вездеходу и вытащил из-под скамейки бензопилу «Дружба-2».

– Не-ет! – Череп завопил так, что у Колымы чуть не заложило уши.

– Нет, это не для тебя, – сказал Колыма. – Вернее, для тебя, но не так, как ты думаешь. – С этими словами блатной наклонился над связанными и принялся их раздевать.

Когда Балякин понял, что Колыма делает, лицо его побелело.

Побелело мгновенно – он слишком хорошо знал некоторые особенности колымских обычаев и догадался, что их ждет.

– Я не насиловал ее! Не насиловал! Это он! – закричал Балякин. – Пощади!

– Ты убивал якутов, – продолжая делать свое дело, ответил Колыма. – И заслужил то же, что и он.

– Я не убивал. Это тоже он!

– Ты, сука! Коля, не верь ему, это он! – взвыл Череп.

– Нет! Не я!

– Не мучайся, я слышал ваш разговор, – сказал Колыма Балякину. – Якуты – на тебе. За них и ответишь.

– Нет! – Но Колыма не слушал его. Он закончил раздевать сук и пошел в тайгу. Подобрав подходящее бревно, толстое и длинное, Колыма с большим трудом приволок его на поляну.

– Не надо! – По щекам Балякина катились слезы. Бывшему режимнику, привыкшему к жестокости в отношении других, было невыносимо жалко себя. – Коля! У меня денег много! Я все тебе отдам, только пощади!

– Колян, мы же кореша! Пожалей!

Не обращая внимания на вопли, Колыма положил бревно поперек просеки, сходил к вездеходу и вернулся с несколькими железными скобами и молотком. Не обращая внимания на звучащие вперемешку мольбы, угрозы и посулы, он быстро приколотил обоих пленников скобами к бревну – так, что пошевелиться они не могли, но и ранены не были. После этого Колыма вытащил из машины трос, сделал на его конце петлю и накинул ее на находившуюся метрах в двух над землей развилку березы. Второй конец он закрепил на вездеходе.

– Коля! Не надо! Лучше пристрели, не надо!!! – Балякин бился уже в натуральнейшей истерике. – Хоть меня пристрели, я же не насиловал!!

Вездеход тронулся с места, заглушая шумом двигателя истошные крики. Трос натянулся, и береза начала медленно пригибаться к земле. Колыма, высунувшись из машины, смотрел назад. Так, еще немного... Главное не перегнуть, а то сломается... Вот, хорош. Блатной остановил машину, вышел из нее и потрогал трос. Он был натянут как струна. Колыма достал из кармана моток прочной капроновой бечевки, отмотал метров пять, обрезал. Получившуюся веревку он за середину привязал к тросу, как можно ближе к склоненному дереву. Несколько раз сильно дернул, проверил как держится. Бечевка была привязана намертво – вязать узлы Колыма умел еще со времени работы китобоем.

– Что ты с нами сделать хочешь? – взвизгнул Череп.

Балякин уже не мог выговорить ничего членораздельного, он только трясся и стучал зубами. Глаза его закатились, а лицо было совершенно белым.

– Сейчас увидишь, – сказал Колыма, наклоняясь над Черепом.

Он сделал на одном из концов бечевки скользящую петлю и накинул ее на мужское достоинство Черепа, захватив и член, и мошонку, стянул, обмотал еще три раза и завязал надежный узел.

– Сучара! Нет! Убей по-нормальному! – Череп наконец все понял. – Пожалей!

– А ты Дашу пожалел? – подняв глаза, спросил Колыма. – Нет? Ну так и я тебя жалеть не буду.

После этого Колыма произвел со вторым концом бечевки и Балякиным те же самые операции и шагнул в сторону. Теперь все было готово. Блатной хотел было что-то сказать, но вдруг понял – не стоит. Время говорить прошло, настало время действовать.

Перейти на страницу:

Похожие книги