Колымские тетради

Я, как рыба, плыву по ночам,
Поднимаясь в верховье ключа.
С моего каменистого дна
Мне небес синева не видна.

Я не смею и двинуться дном

Разговорчивым сумрачным днем
И, засыпанный донным песком,
Не могу шевельнуть плавником.

Пусть пугает меня глубина.

Я, пока пролетает волна,
Постою, притаившись в кустах,
Пережду набегающий страх.

Так, течению наперерез

Поднимаюсь почти до небес,
Доплыву до истоков реки,
До истоков моей тоски.

Изменился давно фарватер

Изменился давно фарватер,
И опасности велики
Бесноватой и вороватой
Разливающейся реки.

Я простой путевой запиской

Извещаю тебя, мечта.
Небо низко, и скалы близко,
И трещат от волны борта.

По глубинным судить приметам,

По кипению пузырьков
Могут лоцманы — и поэты,
Если слушаться их стихов.

Мне одежда Гулливера

Мне одежда Гулливера
Все равно не по плечу,
И с судьбою Агасфера
Я встречаться не хочу.

Из окошка общих спален

Сквозь цветной рассветный дым
Я лицом повернут к далям
И доверюсь только им.

В этом нервном потрясенье,

В дрожи пальцев, рук и век
Я найду свое спасенье,
Избавление навек.

Это — мизерная плата

За сокровище во льду,
Острие штыка солдата
И заветную руду.

Перевод с английского

В староверском дому я читаю Шекспира,
Толкованье улыбок, угрозы судьбе.
И стиху откликается эхо Псалтыри
В почерневшей, продымленной темной избе.

Я читаю стихи нараспев, как молитвы.

Дочь хозяина слушает, молча крестясь
На английские страсти, что еще не забыты
И в избе беспоповца гостят.

Гонерилье осталась изба на Кубани.

Незамужняя дочь разожгла камелек.
Тут же сушат белье и готовится баня.
На дворе леденеют туши кабаньи…

Облака, как верблюды, качают горбами

Над спокойной, над датской землей.

Луна свисает, как тяжелый

Луна свисает, как тяжелый
Огромный золоченый плод,
С ветвей моих деревьев голых,
Хрустальных лиственниц — и вот

Мне кажется — протянешь руку,

Доверясь детству лишний раз,
Сорвешь луну — и кончишь муку,
Которой жизнь пугает нас.

Прощание

Вечор стояла у крылечка,
Одета пылью золотой,
Вертела медное колечко
Над потемневшею водой.

И было нужно так немного:

Ударить ветру мне в лицо,
Вернуть хотя бы с полдороги
На это черное крыльцо.

Утро