Кома. Первая и вторая книги

Макс только пожал плечами. Он был в растерянности. Только сейчас до него дошло, что у него отдельная палата. Наверняка, это было недешево. А одежда Кристины каждый раз новая и хорошего качества. Однако, он помнил приютскую нищету и необходимость жестко экономить каждую монетку почти всю учебу, отказывая себе во всем.

Кристина пожевала губы, так и не дождавшись ответа.

— Мне не хочется отпускать тебя в этот интернат. Так надолго, — она всплеснула руками и в волнении прошлась по палате. — Еще неизвестно как лечат этих магов! Порталы эти… Вдруг тебе станет хуже? А как мы будем с тобой связываться? Это невероятно… Да еще надо как-то договориться с больницей и социальными службами. Чтобы договориться с ними, и впрямь нужно быть волшебником.

— Запиши на листе свои вопросы и в следующий раз задашь их Флитвику, — посоветовал Максвелл, раздумывая над ее словами. Так странно, что о нем кто-то заботится и волнуется за него, но приятно. В груди разливалось тепло.

— Точно! Как сама не догадалась? — Кристина вынула из сумки ежедневник и ручку и что-то быстро застрочила.

— А насчет больницы… Кристи, я думаю, маги все же лучше лечат.

Больница Святого Мунго находилась в каком-то совершенно непотребном месте. Кристи долго фыркала с недовольным видом на витрину заброшенного магазина и обшарпанный манекен, а потом профессор Флитвик не выдержал и провел её внутрь. Макса очень позабавило выражение её лица, когда она увидела в приемной людей, икающих пузырями, машущих крыльями, а кое-где и вовсе с лишними конечностями.

Диагностические чары, спроецировавшие внутренности Макса в отдельный круг, окончательно убедили девушку в реальности происходящего. Макса не стали класть в больницу, а просто прописали двухнедельный курс зелий, и выдали список упражнений, велев выполнять его по возможности.

Кристи долго не могла поверить, что это всё: «Никаких физиотерапевтов, серьезно?» В аптеке они с профессором Флитвиком купили всё необходимое. Профессор не соврал, они потратили около двух с половиной тысяч фунтов. Макса трясло от суммы, однако Кристи вполне спокойно расставалась с деньгами, очевидно, у них на самом деле были средства. Он поверил в то, что ему наконец-то повезло, и страх перед нищетой разжал свои пальцы.

За школьными принадлежностями они пошли только после прохождения лечебного курса — после похода в волшебную больницу Максу стало плохо. Кристи долго ругалась на идиотов-магов, которые не могут оформить ребенку больничный, но спаивала ему прописанные зелья по рецепту и заставляла делать упражнения. Через две недели подросток окреп, забыв о головных болях и слабости, и чувствовал себя вполне хорошо.

Флитвик помог уладить проблемы с больницей и социальными службами. И, как бы ни хотела Кристи оставить Макса у себя, ей пришлось идти вместе с ним и Флитвиком в магический квартал Глазго, обменивать фунты на галлеоны и делать покупки согласно списку. Макс сначала хотел отказаться от сопровождения — он чувствовал себя отлично, но Кристи уперлась: «Я верю, что ты можешь, но я не хочу беспокоиться за тебя. А вдруг тебя украдут на органы? Так хоть вместе умрем». Макс был сражен этим аргументом наповал.

Выбрала Макса волшебная палочка из вербы с сердцевиной из пера оккамия[7]. Обошлась она недешево, но то тепло, которое его затопило, когда он коснулся палочки, было в десятки раз дороже. Мальчик почувствовал себя свободным и сильным, взяв ее в руки. В воспоминаниях его магия ощущалась иначе, но то, что он чувствовал сейчас, нравилось ему в разы больше.

Взмахнув палочкой и увидев разноцветные искры, он окончательно поверил в то, что является магом. Значит, образы, которые периодически лезут в голову — воспоминания, а не бред. Получается, он не Максвелл Стюарт, а кто-то другой? Что происходит? Как все непросто…

Мальчик никак не ожидал, что Кристи подарит ему целую сову, ругаясь на отсутствие нормальной связи, и ворвётся на платформу, чтобы его проводить.

В поезде ему показалось, что на перроне промелькнуло знакомое лицо светловолосого парня лет пятнадцати. Но он исчез так быстро, что Максвелл не успел рассмотреть подростка как следует.

Хогвартс-Экспресс и платформа 9 и 3/4 вызвали ворох новых воспоминаний. Он помнил вокзал и сияющим, и полуразрушенным. Помнил беженцев в сороковых, и, видя сегодня светящиеся радостью лица детей, Макс чувствовал себя не в своей тарелке. Контраст воспоминаний и реальности бил по нервам.

Мальчик сидел в купе, смотрел на платформу и вспоминал. Эвакуацию, бомбежки, разрушенный Лондон, трупы и кровь, страх и боль. Решимость преодолеть смерть… А раз он здесь и едет в Хогвартс повторно, значит, у него все получилось — он добился своей цели.

Смущали только последние воспоминания, которые он никак не мог объяснить. И тот парень, мельком виденный на платформе, присутствовал в них.

Он четко помнил тоннель, путь и яркий свет в конце, мальчишку с добрыми и грустными глазами и долгую болезнь, которую сопровождали постоянная слабость и тепло. Вкус пирогов.