Кома. Первая и вторая книги

— Упрямый идиот! — в сердцах выплюнул Снейп, вскакивая на ноги. — Как же ты мне надоел своей одержимой любовью! Думаешь, я проникнусь твоими чувствами, признаю Долг жизни и ринусь в омут однополой любви? Мне отвратительны мужчины! И ты мне отвратителен! Вон отсюда! Проваливай!!!

Мне в лоб полетела тарелка с баландой и, пролетев насквозь, ударилась об стену с жалобным звоном. Волк заскулил. Я прикрыл глаза, пытаясь справиться с болью в груди.

— Мне ничего не надо. Живи, как хочешь, — глухо ответил я. — Можешь хоть гарем себе завести, когда выйдешь. Я тебя больше не побеспокою, раз мое присутствие тебя так нервирует. Больше никогда, клянусь, — я медленно повернул голову и посмотрел прямо в его взбешенные глаза. — Просто… Просто будь.

Северус устало выдохнул и лег обратно на койку.

— Заканчивай этот цирк. Ты прекрасно знаешь, что смерть — не конец пути. Не делай из привычного и естественного явления катастрофу.

— Северус… — я тяжело вздохнул.

Я понимал, почему Северус хочет умереть. Его душе так будет спокойней. Смерть сотрет все воспоминания. Он отправится на новый круг, где, скорее всего, не будет боли, смертей, грязи, этого чувства вины, необходимости метаться между двумя хозяевами. И ради будущей победы ему не нужно будет творить множество мерзких вещей. Снейп уже искупил свою вину, не раз спасая Гарри… но не перед собой. Совесть — самый строгий судья.

Он заслужил покой безвременья и новую счастливую жизнь, мой Северус… Но тогда он не будет моим. И тем более не будет Северусом.

Угроза истинного целителя покончить с собой подействовала на Визенгамот и общественность, и Северуса приговорили к шести годам заключения. Спустя неделю в Азкабан пришел Волдеморт, желая освободить своих сторонников, но Северус Снейп был убит за десять минут до побега дежурным аврором Джоном Мартином. Среди погибших третьекурсников были его сын и племянница. А моя защита не подействовала на подкинутые в пищу яды. Которые не смог определить самый молодой мастер зельеварения за последние сто лет? Смешно. Если б не было так грустно.

Он ушел. Сбежал… Он меня бросил!

Это было больно. Очень больно. Я всего лишь хотел, чтобы Северус жил. Неужели это было так много? Без него всё вокруг обесцветилось, потеряло вкус и запах. Каждый вздох отдавался острым колючим холодом в груди, как будто сердце вырвали, и теперь там была незаживающая кровавая пустота.

Раньше я считал, что оборот «почернел от горя» — всего лишь фигура речи. Но теперь, глядя на себя в зеркало, понимал, что это не так. Внутри вправду ворочалось что-то темное, мрачное и больное, гнилостное и стылое, что выплакать мне было невмочь.

Я стал избегать зеркал — в них отражалось чудовище, которое жаждало обрушить весь свой гнев на магический мир, отравить ядом, который скопился внутри. Но кроме зеркал этого никто не замечал. Как жаль, что меня сдерживала клятва. На самом деле, меня бы не остановила потеря дара, если бы не одно но — вместе с исцелением я бы потерял и способность выходить на Изнанку. Во сне ко мне приходили бы только воспоминания.

Зато выходя на Изнанку, я бросался на поиски, уходил все дальше и дальше в Серые Пределы, пытаясь найти его. Я тратил все свои силы и возможности, чтобы найти его, чтобы можно было снова и снова смотреть в его пронзительные черные глаза и слушать потрясающий бархатный голос. В какой-то момент я начал видеть тени жителей деревни, но это меня не остановило. Если Грань затянет меня окончательно, то так даже будет лучше. И мои походы туда убивали меня тем вернее, чем чаще я там бывал. Это не страшило. Тогда я точно смогу его найти.

Без него было невыносимо… Хотелось кричать, выть и скулить. Я чувствовал себя потерянным щенком. Как будто в какой-то момент пришли охотники и убили всю мою стаю, а меня не заметили. Я остался один, брошенный на произвол судьбы. И весь мир превратился в жуткое, страшное, опасное, темное место, и некуда было приткнуться. Я не хотел здесь оставаться, мне хотелось уничтожить его, чтобы не осталось ничего. Маги Британии потеряли в моих глазах право на жизнь. Для меня они все были виновны. Одни — за то, что сделали, а другие — за то, чего не сделали. Близкие не могли удержать меня. Они не могли понять, что для меня значил этот человек.

Мне это надоело. Силы кончились. Я больше не могу терпеть эту пытку. Не могу. Не хочу. Не буду. Прошу, Северус, пожалуйста, где бы ты ни был…

* * *

— Волхов, проснись! Это всего лишь кошмар!

Я открыл глаза. Раннее утро. Надо мной стояли насмерть перепуганные Нотт, Забини и Малфой. Малфой встряхнул меня еще раз и повторил:

— Это кошмар, всего лишь сон. Все хорошо.

* * *

— Минус пятьдесят баллов с Хафлпаффа за срыв урока, Корнбри! И неделя отработок у мистера Филча!!!