Кома. Первая и вторая книги

— Понимаете, дело-то на самом деле не в Уизли, а в том, что их пагубные наклонности никто никогда не пресекал, кроме профессора Снейпа. Остальные деканы даже поощряют их, и, в принципе, это понятно — близнецы талантливы. Их бы рвение, да в доброе русло… — удрученно покачал я головой. — Но ведь некому присмотреть, в семье они не единственные дети, а декан… Что ж, гхм, да… А что касаемо безопасности школы… Когда я вам жаловался, не мог предоставить никаких доказательств на тот момент, но теперь вот, извольте…

Я выложил на стол из сумки специальный защитный флакон с прозрачной стенкой. Он мелко подрагивал и, не будь в непроницаемом стекле, издавал бы тихий треск. Сзади раздалось пораженное оханье Грейнджер. Ну, кто бы сомневался, что наша умница его опознает.

— Что это? — опасливо отодвинулась от стола Амбридж.

— Это ядовитая тентакула. Не волнуйтесь, она сейчас не опасна. И знаете, что? Вот это чудесное растение я украл у пары третьекурсников и подменил перцем чили — мне было интересно, что они собрались с ней делать. И вот прихожу я тем же днем в подземелья и вижу, как из класса зельеварения идут клубы едкого дыма. Оказалось, что эти балбесы подкинули ее в зелье, которое проходили на уроке. Профессор Снейп был безумно рад, что это был всего лишь перец чили, иначе взрыв обрушил бы пару этажей. Класс был бы просто погребен под тоннами камня, вместе с профессором и всем третьим курсом Хаффлпаффа.

Рон гулко сглотнул, Гермиона подозрительно затихла, а милейшая Долорес стала белее полотна.

— Так вот, к чему я веду, — вкрадчиво проговорил я. — Что же за самое безопасное место Хогвартс, если в замок можно пронести запрещенный к ввозу в Англию ингредиент? Возьмите, вам пригодится в качестве доказательства.

Я подвинул к профессору коробочку и встал, собираясь прощаться.

— Вы знаете, кто снабдил их этой гадостью?

— Сожалею, я этого так и не узнал, — покачал я головой и слегка склонился, беря ее за руку и целуя на прощание. — Я надеюсь, что Министерство примет меры, чтобы подобного больше не повторилось. Чтобы у безголовых подростков не осталось ни единого шанса добыть что-то подобное в будущем.

— Да, да… Вы можете быть свободны, — отпустила она меня и грифов, рассеянно глядя на коробочку на столе.

— Всего доброго, — попрощался я, вываливаясь за дверь.

Гриффиндорцы тоже поспешили выйти. Мы молча пошли по коридору. Я довольно посмотрел на шокированные и подавленные лица Рона и Гермионы и решил добить рыжего.

Гриффиндорцы остолбенели, когда я накрыл их израненные руки своими ладонями.

— Рон, на самом деле я в курсе, что это твои братцы достали через Флетчера эту пакость. Ты же слышал, сколько дают за такое?

Уизли уставился на меня расширенными глазами, ожидая самого худшего.

— Спасибо, что не сказал… — начал он.

— Не за что, — жестко остановил я его лепет. — Они мне будут должны, донеси до них эту информацию.

— Все равно спасибо, — пробормотал Уизли, опуская голову.

Я отпустил их исцеленные запястья, вытащил платок из кармана, вытер руки — свои и этих революционеров — и вручил платок Грейнджер.

Гермиона подавленно молчала, сжимая окровавленную ткань, и избегала смотреть мне в глаза. У неё не осталось даже шрамов.

Я резко развернулся и, поворачивая за угол, краем глаза заметил, что Уизли взъерошил волосы и что-то бормотал, а Грейнджер так и застыла посреди коридора, провожая меня взглядом и не реагируя на слова Рона.

* * *

После моего доноса гроза разразилась нешуточная. Для начала из Хогвартса с треском и визгом вылетела Трелони. Не помогло ни заступничество Дамблдора, ни фырканье МакГонагалл. Амбридж со скрипом признала за директором право оставить ясновидящую в замке, но исключительно на правах гостьи и, естественно, за счет самого Дамблдора. Явление Флоренца выбило инспектора из колеи. Она побаивалась магиков.

Честно говоря, на меня кентавр тоже нагнал жути. Наткнувшись на мою персону, он глянул своими темными лошадиными глазами и изрек:

— Последние десять лет Плутон необычайно прекрасен… Нам всем следует быть осторожнее — он приближается к Кротусу.

Кротус… Стрелец? Надо в воспоминаниях порыться. Я еще в прошлой жизни заметил, что кентавры вещают по астрологии моего мира. Местная-то строится на других принципах, а точнее — на шестнадцатеричной системе счисления.

— Спасибо.

— Умный человек, — загробным голосом похвалил меня Флоренц и удалился, величественно помахивая хвостом. Я посмотрел ему вслед и покраснел.

— Он произвел на вас впечатление, мистер Волхов? — прочирикала Амбридж, тут же оказываясь рядом. Голубые глаза злобно щурились.

— Эм… Ну… Вид лошадиных яиц и осознание, что они принадлежат преподавателю… — промямлил я, не зная, куда девать глаза. — Прорицания же подростки берут…

Амбридж глянула в спину уходящему кентавру, вспыхнула как маков цвет и хищно застрочила в блокноте.

— Пятьдесят баллов Слизерину за помощь инспектору! — возликовала она и от избытка чувств потрепала меня по голове. — Что бы я без вас делала, милый мальчик?