Кома. Первая и вторая книги

Сзади меня крепко обхватили чьи-то руки, обвили горло, затыкая рот и обрывая роковые слова. А вместе с этим и силу, готовую выплеснуться в окружающий мир и наказать, заставить страдать каждый чертов день. Будто пережали и скрутили внутри тугой пружиной. Я бешено забился, разъяренный тем, что меня посмели остановить, однако хватка только стала крепче. Противник ударил невероятной смесью ночной свежести высокогорья и дыма горящих пряных трав, опьянил вкусом терпкого красного вина. Это было такое резкое, почти болезненное удовольствие, что перед глазами заплясали звезды. Такому просто невозможно противостоять.

Меня потащили прочь от Дамблдора, невзирая на всё сопротивление. Пятки цеплялись за каменный пол.

Я начал задыхаться. Голова закружилась, уши заложило. И в этот момент над ухом раздался хорошо знакомый бархатный голос:

— Флорес!

Пьяная высокогорная ночь хлынула сквозь меня — и в позвоночник ударил экстаз. Это было так сладко и остро, что пружина внутри не выдержала и выстрелила, лопаясь, подчиняясь воле того единственного, кто имел право ей приказывать.

Северус.

* * *

Снежинки плясали в воздухе, превращаясь в алые маки, и опускались на пол, на крышу замка, на кипенно-белый двор Хогвартса. Контраст холодного снега и беззащитных кровавых цветов был настолько красив, что резало взгляд.

«Стать Волхову побратимом — определенно, это был самый дальновидный и мудрый приказ, которому я подчинился», — проползла флегматичная мысль.

В теле все еще гуляло удовольствие, расползаясь томной негой, щекотало кончики пальцев. Хотелось залезть руками под рубашку и погладить тонкое дрожащее тело, прижаться кожа к коже, а не стоять вот так, в обнимку, на виду у десятка глаз. Даже боль в предплечье, мучающая с раннего утра, не мешала и воспринималась острой приправой к наслаждению.

— Всё. Я спокоен, — тихо сказал Вадим, отдышавшись и опустив голову, нервно одергивая мантию.

Северус разжал руки и отстранился.

— Простите, мистер Сметвик, я сейчас подойду… Дайте мне минуту, — прохрипел целитель.

Колдомедик с трудом оторвал взгляд от усыпанного маками пола, напоролся на ледяное лицо Снейпа и кашлянул.

— Не стоит, мистер Волхов, мы справимся. Вам лучше отдохнуть. Все-таки операция шла пять часов…

Вадим упрямо мотнул головой и выпрямился.

— Нет, я могу… Я должен помочь…

— Сейчас вы бесполезны, Волхов. В таком состоянии вы только навредите пациентам. Колдомедики закончат сами. Они как-то справлялись все эти годы, пока вас не было, справятся и сейчас, — бесстрастно сказал Снейп.

Парень дернулся, желая возразить, но сник под строгим взглядом.

— Да, Вадим, тебе нужно отдохнуть, — поддержал Северуса Сметвик.

— Но я же могу…

Вадим сделал шаг, но его повело в сторону. Он покачнулся, неловко переступил ногами и едва успел схватиться за декана. Застыл, уткнувшись лбом и ссутулив плечи, как будто из него вынули стержень. Его мелко трясло. Северус, не церемонясь, удержал его за шкирку.

— Мистер Волхов, у вас проблемы со слухом? Вы не способны остановиться вовремя. Когда вам говорят идти отдыхать — это значит, вам нужно идти отдыхать.

Прозрачные зеленые глаза уставились с немой мольбой. В зрачках бился болезненный, какой-то лихорадочный огонек. Северус не внял. Он просто молча подцепил тонкий локоть и потащил целителя за собой, прочь из Больничного крыла, подальше от Дамблдора. Прямо по хрупким цветам, устилавшим все вокруг.

Вадим спотыкался, качался, как пьяный, но молчал и не вырывался. Снейп втолкнул его в камин и шепнул адрес своих покоев. Целитель чуть не растянулся на полу. Северус подправил траекторию его падения так, чтобы тот упал на диван, и подошел к бару. Налил себе огневиски в бокал и залпом выпил. Повторил. И только после этого смог выдохнуть.

Северус ощутил начавшийся выброс первым. Виски заломило, внутренности скрутило, словно он стал маятником, уловившим подземный толчок. Ещё не пахнул потусторонний холод, ещё не превратился в сепию мир, а руки уже покрылись мурашками от предчувствия беды. Чем так дорогой директор умудрился вывести шамана из себя, не было времени даже подумать. В голове едва успели промелькнуть слова Альбуса о чуме, как Северус уже прижимал ладонь к губам мальчишки и проговаривал самое безопасное заклинание, какое только пришло на ум.

А потом посыпались эти чертовы маки…

Кажется, он только что спас не только директора, но и всех, кто был в помещении. Даже адресованное не им, такое проклятие не прошло бы даром.

— Волхов, объяснитесь, — не поворачиваясь к мальчишке, приказал Снейп. — Почему вы хотели проклясть директора?

— Он… — Волхов сел, кое-как опираясь на дрожащие руки. Взгляд у него стал совершенно диким. — Это всё он! Это он приказал!

Северус оторопел.

— Что приказал?

— Напасть на Хогсмид. Ему же нужно объявить о возрождении Темного Лорда…

Северус слушал умозаключения Вадима с самым бесстрастным видом, какой только мог изобразить. С одной стороны, выводы парня были логичны, но с другой — это была абсолютная дичайшая ересь. Это было бы даже смешно, если бы целитель не горел такой злобой и болью.