Команда ликвидаторов

Отход круизного судна под российским флагом состоялся на восемь часов позже запланированного часа. Все это время старшие полицейские чины скрупулезно опрашивали участвовавших в драке матросов и отпустили «Sea Dream», лишь получив от пострадавшей стороны свидетельства невиновности русских моряков. Взбеленив грязную воду, судно с деловитым достоинством отвалило от причала, развернулось и медленно двинулось по проливу на северо-восток…

Хорват вел яхту, держась на почтительном расстоянии от судна.

– Я могу закурить? – робко поинтересовался турок.

– Кури.

– Ты и сам хорошо справляешься с яхтой, – щелкнул тот зажигалкой. – А в чем тогда заключается моя работа?

– Ты встанешь к штурвалу позже, когда мне придется отлучиться с яхты.

– Отлучиться?!

– Да. Ненадолго. А пока сиди молча и наслаждайся легким заработком.

* * *

Десять часов вечера. «Sea Dream» успешно миновал оба моста, соединяющих европейскую часть Стамбула с азиатской. Центр города остался далеко позади, а по берегам тянется слабоосвещенный пригород, похожий на бесконечную деревню. Вскоре судно, повторяя плавные изгибы пролива, делает последний поворот.

Пора. Генерал подносит к губам микрофон радиостанции и вызывает Этьена. Вызов повторяется раз, второй, третий…

Бесполезно. Тот не отвечает.

Увеличив обороты двигателей, Анчич сокращает расстояние и повторяет попытку связаться с легионером…

Снова облом! Чего-то не хватает – или мощности передатчика, или чувствительности приемника.

Взревев двигателями, катер догоняет судно, доворачивает вправо и идет параллельным курсом. Но и этот маневр не обеспечивает связи с Этьеном.

Анчич начинает нервничать – на экране навигатора отчетливо виден выход из Босфора. Еще несколько минут, и пролив останется позади.

Следующим маневром хорват бросает яхту влево и выходит на прямую видимость левого борта «Sea Dream».

– Этьен, как меня слышишь?! – кричит он в микрофон станции.

– Да-да, шеф, слышу. Плохо, но слышу! – наконец отзывается француз. Голос настороженный, приглушенный.

– Где ты?

– В коридоре, недалеко от кормы. Слушай… Я, кажется, нашел каюту, где скрывается русский парень с твоей дочерью.

Вот это новость! У Анчича от предчувствия близкой удачи на мгновение перехватывает дыхание.

Нервно сглотнув, он шепчет:

– Где она?!

– Каюта по левому борту. В тихом безлюдном местечке – в тупике самого дальнего аппендикса нижней палубы.

– Отлично. Ты можешь в этом тупике воспользоваться оружием?

– Думаю, да. До ближайших соседей метров тридцать, да и машина здесь гудит прилично.

– Тогда действуй! Русского пристрелишь, а Хелену прихватишь с собой. И поторопись – скоро судно выйдет в открытое море.

Наемный рулевой на самом деле неплохо понимал хорватский, поэтому последнюю фразу генерал произносит по-французски. На всякий случай. Ситуация складывалась таким образом, что турка можно было пристрелить и выбросить за борт хоть сейчас, но… Анчич решает подождать. Мало ли?.. Он просто взводит курок торчавшего за поясом пистолета и косится на мужика. Тот, ни о чем не подозревая, докуривает очередную сигарету…

* * *

Поздний вечер. Почти одиннадцать часов.

Когда пролив Босфор остается за кормой моторной яхты, Этьен сам выходит на связь и докладывает о готовности привести план в действие.

– Извини, задержался – матросы выполняли приборку. Теперь в коридорах никого. По моим расчетам, русский прячет твою дочь в одной из кают левого кормового коридора.

– Понял тебя. Когда начнешь?

– Прямо сейчас.

– Действуй, сержант. Я иду в трехстах ярдах и готов подобрать вас хоть сейчас.

Анчич подводит катер еще ближе, выравнивает скорость движения и принимается наблюдать за судном. Левый борт с горящими желтыми окнами высится громадной стеной и закрывает ровно половину звездного неба…

– Все, капитан, – напоминает о себе наемный рулевой.

– Что все?

– Двенадцать миль от берега.

Хорват опускает взгляд на экран навигатора. Так и есть – судно с катером входят в нейтральные воды.

– Погляди, нет ли кого за нами.

– Не понял.

– Выйди на кормовую площадку и проверь: нет ли за нами хвоста!

Турок послушно поднимается, топает на площадку и осматривает горизонт.

Повернувшись, намеревается доложить о том, что не видит ни единого огонька. И летит за борт, получив в грудь пару пуль приличного калибра.

С полнейшим равнодушием Анчич сует за пояс пистолет и бросает короткий взгляд на часы. Пора бы Этьену дать о себе знать. С момента сеанса последней связи прошло около часа. Пора бы!..

Он опять пристально глядит на ярко-желтые прорехи громадины левого борта. И вдруг замечает отделившееся от одной из палуб и падающее вниз тело.

«Русский! – растягиваются в улыбке его тонкие губы; руки машинально крутят штурвал, подправляя курс. – Русский. Хвала Господу! Полдела сделано…»

* * *

Когда-то Этьен слыл отменным разведчиком: совершал опасные вылазки в тыл врага, устраивал засады и диверсии, охотился на «языков» или добывал «говорящие» компроматы. Короче говоря, умение быть незаметным и наблюдательным было для него таким же непременным антуражем, каким является грим для актера.