Команда сорванцов: Музей восковых фигур. Бал газовщиков

Откуда ни возьмись рядом образовался знаменитый ламбетский букмекер со своей маленькой черной книжечкой.

– Я готов предложить ставки на крошение камней любым присутствующим здесь леди или джентльменам, – объявил он, и не прошло и минуты, как его уже обступили со всех сторон, и завязалась оживленная торговля.

Принц Уэльский лично поставил десять гиней, что у Орландо ничего не получится, а мистер Уиттл – столько же на то, что получится. Помимо этих крупных пари книжечку в считаные мгновения испещрили десятки других ставок. Анжела и Зерлина пристально наблюдали за процессом. Вскоре стало ясно, что в способности Орландо не верит куда больше народу, чем верит, так что, если у него все же получится, Змееглаз выиграет. А поскольку он практически никогда не проигрывал (старожилы, во всяком случае, такого не помнили), ставить надо именно на это – если у банды вообще еще найдется, что ставить.

– Хорошо бы он сначала расплатился по первому пари, – проворчал Гром. – Я бы все деньги поставил на Орландо и выиграл целое состояние.

Когда ставки были сделаны, в центре танцевальной площадки расчистили место. На него торжественно вышел слуга с серебряным подносом, покрытым белоснежной салфеткой.

На подносе красовался булыжник размером с добрый апельсин.

– Хорошо, – сказал Орландо. – А теперь вы лучше отойдите немного назад – мало ли, вдруг щебенка полетит.

Мисс Уиттл поцеловала его в щеку на счастье, а он закатал рукава Генриха Восьмого – показав самые большущие мускулы, какие вы только в жизни видели! – взял камень в руку и задумчиво взвесил.

Оркестр услужливо раскатил барабанную дробь.

Орландо воздел длань с камнем.

Барабан взял громче.

Орландо скрипнул зубами. Вены вздулись у него на лбу.

Он начал сжимать кулак.

Мускулы вдоль всей руки вспухли еще сильнее.

Барабан еще наддал.

И камень начал крошиться! Струйка пыли потекла на пол… – и вот уже в кулаке силача остались только песок и куски щебня.

Оглушительно грохнули тарелки, за ними последовал еще более громоподобный аккорд в до мажоре, и публика разразилась восторженными воплями! Все кричали и хлопали – даже принц Уэльский.

Орландо отряхнул руки и поклонился.

К Змееглазу-Мелмотту потянулись выигравшие.

– Гммм, – сказал Бенни. – Ну, что ж, а мы хотя бы получим свой выигрыш за Дика.

И пока гости в большинстве своем вернулись к танцам, угощениям и напиткам – тосты за обе новообрученные пары звучали поминутно! – вдоль стены зала выстроилась очередь счастливых ставщиков, желавших поскорее получить свой выигрыш.

Все, кто ранее поставил на Дика, тоже были там – от Сида Шведа до ламбетского викария.

Гром едва владел собой от возбуждения.

Такая куча денег! И побить самого Змееглаза-Мелмотта!

Но, кажется, впереди возникла проблема. Гром перестал ухмыляться и прислушался.

– Леди и джентльмены, – громко говорил Мелмотт. – Позвольте представить вам всем известного и уважаемого хронометриста, мистера Белла, которого члены боксерского братства знают под именем Динь-Дон. Наблюдения за временем мистера Динь-Дона Белла славятся своей безупречной точностью. Именно по этой причине я пригласил его на этот вечер, так сказать, для ведения протокола событий – специально на тот случай, если относительно точного времени их завершения возникнут какие-то разногласия. Итак, мистер Белл – вам слово.

Динь-Дон Белл оказался субтильным мужчиной ученого вида – и при себе у него было не много не мало трое разных часов! Все их он положил на стол перед собой.

– Эти часы, – объявил он во всеуслышанье, – синхронизированы мною лично с часами на Биг-Бене сегодня, ровно в шесть часов вечера. Согласно им, предложение руки и сердца, сделанное молодым Диком, зафиксированное двумя независимыми свидетелями, случилось в пять минут первого ночи!

– Какая досада, леди и джентльмены, какая досада! – тут же подхватил Змееглаз-Мелмотт. – Все вы помните условия пари: Дик должен был сделать предложение, а Дейзи – принять его до двенадцати часов. Боюсь, вы все проиграли. Однако есть и хорошая новость. Сегодня я открываю ставки на вероятность обнаружения живых динозавров в джунглях Южной Америки, куда отправляется Королевская Географическая Экспедиция. Предлагаю вам сто к одному против птеродактиля! А? Как вам такое? Честнее и быть не может. Сто к одному, господа! Кто желает поставить?

С негодующими и разочарованными возгласами люди отворачивались от него, рвали свои билетики и качали головами – надо же так опростоволоситься!

– Это надо было предвидеть, – мрачно прокомментировала Анжела.

– Я готова была поклясться, что на этот раз он у нас в руках! – вздохнула Зерлина. – Но ничего, мы его еще достанем. Ему нас так просто не обставить…

Гром с Бенни тоже обменялись взглядами. В них читалось отвращение – слишком, пожалуй, сильное для любых слов.

– Дьявол, – сказал, наконец, Бенни. – Ну, то есть, я хочу сказать, вот незадача…

Гром просто молчал. Будущее простиралось перед ним, ясное как никогда: азартные игры, выпивка, падшие женщины, тюрьма, виселица. Если бы только он прислушался к тому, о чем предупреждала его «Тропа, усыпанная цветами».