Команданте

– Она нужна, но при этом необходимо помнить, что СССР – тоже промышленная держава и будет точно так же выкачивать ресурсы в силу «разницы потенциалов».

Воспоминания о родине не давали Васе заснуть после лекции. Ворочаясь на узенькой койке он перебирал «сырьевых магнатов» и находил много горькой истины в словах Че. История позднего СССР вроде бы изобиловала розданными направо и налево кредитами, но это то, что выпячивали наружу, а вот что получил Советский Союз взамен, как-то затушевывалось.

Ну и ладно, значит, надо будет играть на противоречиях между СССР и капстранами, между Англией и Францией, между Японией и США.

Образование, социальная справедливость и промышленное развитие, как-то так. С этими мыслями он, наконец, заснул.

* * *

Платок Майкла промок буквально через десять минут после того, как они вышли из машины у аэропорта Токумен. Чернявый толстяк злобно фыркал и утирался каждую секунду.

«Интересно, сколько он еще продержится, прежде чем потребует выпить» – свое иронично-презрительное отношение Фрэнк прятал за как всегда безупречными манерами и каменный выражением лица.

– Это невыносимо! Где в этом чертовом сарае бар?

«Тридцать секунд»

Трехэтажное здание терминала, увенчанное диспетчерской вышкой, изнутри действительно напоминало сарай, в основном благодаря двускатной крыше, лежащей на открытых взору деревянных балках. Высокий такой трехэтажный сарай, прямо как амбары в родном Коннектикуте. Где сейчас не девяносто градусов[62], а максимум шестьдесят, да и влажность куда меньше.

– Двойной виски и… мохито, Фрэнк?

– Мохито, – кивнул сухопарый. – И тебе рекомендую, виски для этого климата совсем не годится.

– Я не могу выносить эту жару трезвым, а мохито меня не пробирает.

Белозубый метис-бармен совершил все необходимые манипуляции и выставил перед американцами два стакана – высокий и низкий.

– Надо написать в Госдеп, пусть в рамках помощи пробьют установку в терминале кондиционеров, – выдохнул Майкл после первого глотка, – от этих вентиляторов никакого толку.

«Давно ли ты выбрался из своего итальянского квартала, где и слова-то „кондиционер“ не знали»

– Через несколько часов ты будешь мерзнуть в Ла-Пасе.

– Надеюсь, я там не застряну надолго.

«Надейся».

Фрэнк тогда всего лишь на пару часов затянул отправку сообщения, да и составил его в таких выражениях, что боливийские контакты восприняли это как просьбу, а не приказ «срочно и неукоснительно». Но Майкл влез на узел связи сам и принялся пинать исполнителей, да так, что они разминулись с фигурантом всего на полчаса, чуть было не поменяв ход событий в Боливии. На которую, в сущности, Фрэнку было насрать – в этом глухом углу могут хоть коммунизм строить, деваться им все равно некуда, кругом проамериканские режимы, а потенциала на расширение у Боливии нет. Ему вообще был непонятен иррациональный страх американского истеблишмента перед Че Геварой, чья слава держалась все больше на статьях восторженных журналистов. С коммунистами не надо бороться в лоб, надо всего лишь дать им возможность наделать ошибок самим, как это сейчас происходит в Китае, Чехословакии или даже в кажущемся непоколебимым Советском Союзе. Тем более Че и его партизаны далеко, а этот чертов итальянский выскочка сидит и воняет потом на соседнем стуле. Вот и пусть едет к своим католикам, быстрее друг друга поймут – для Фрэнка, истинного WASP[63] Майкл в качестве начальника был кошмаром, в качестве равного с трудом терпим, а в идеале хорошо бы его сделать подчиненным и заслать куда подальше. Впрочем, со второй частью плана все понемногу складывается.

А вот с первой… Если Майклу удастся организовать и обучить сельские отряды рондас, да еще слить их с парамилитарес БСФ в одну структуру, при том, что ему переданы на связь все контакты в боливийской армии, он вполне может устроить там переворот и задушить партизан. В конце концов, он отлично справлялся с делом даже зеленым юнцом, тогда, на Сицилии и в Калабрии. И если он снова всплывет, то сядет на шею, загребая под себя все, что наработал Фрэнк за долгие годы, начиная со службы в Корпусе мира.

– Джентльмены, – к ним подошла симпатичная девушка в форме стюардессы, – вы на рейс Хьюстон-Мехико-Панама-Лима-Сантьяго?

«Я – нет».

– Да, я лечу в Лиму, – развернулся на стуле Майкл.

– Прошу пройти на посадку.

Майкл подхватил портфель и поспешил за красоткой, отдуваясь и отфыркиваясь. Фрэнк стоял на балконе терминала, наблюдая, как маленькая группа пассажиров идет за стюардессой к самолету в ливрее PanAm, поднимаются в салон, как за ними закрывают дверь и как персонал аэропорта откатывает трап. Только убедившись, что самолет вырулил на взлетку, взревел и понесся вдаль, Фрэнк покинул балкон терминала и спустился вниз, к автомашине с кондиционером.

* * *

Штабные, как и положено штабным, склонились над картой, на которой вымерял расстояния Хоакин.

– Получается, что у нас одновременно пять целей, – буркнул Римак из заднего ряда.

– Да. Кочабамба, Оруро, Потоси, Сукре и Вальегранде, – карандаш Хоакина прошелся по точкам.

– А Ла-Пас и Санта-Крус? – уточнил Че.