Один из наиболее глубоких и резонансных аспектов наследия Чавеса представляет собой оригинальный синтез трех основных частей политической мысли: христианство, боливарианский национализм и региональная интеграция, а также марксистское понимание политики, экономики и социальности. Христианство Чавеса выражалось в его глубокой вере в справедливость и равенство людей, таков же был характер его щедрости и готовности прощать врагов, даже если они участвовали в насильственном перевороте, разрушительном локауте, или открыто сотрудничали и получали финансовую помощь от враждебных разведывательных агентств. И это, при том, что в любом другом месте мира вооруженные выступления против государства и государственные перевороты заканчивались бы длительными сроками тюремного заключения. Однако, при Чавесе большая часть самых яростных его противников избежала преследований и даже смогла вновь снова вернуться в свои подрывные организации. Чавес продемонстрировал глубокую веру в возможность раскаяния и способность прощать. Христианское чувство Чавеса объясняло однозначность его выбора – «защита бедных» – , его приверженность идее искоренения нищеты и солидарности с бедными против богатых.
Неприятие Чавесом американского и европейского империализма, брутального израильского колониализма и эффективное оппонирование Западу были в значительной степени обоснованы глубоким знанием истории своей страны и трудами Симона Боливара. Ведь боливарианская идея национальной свободы появилась задолго до учения Маркса-Ленина и тем более современных левых исследований империализма. Мощная и непоколебимая поддержка Чавесом региональной интеграции и интернационализма была продолжением идеи Симона Боливара о создании Соединенных штатов Латинской Америки» и его интернационалистской деятельностью, связанной с оказанием помощи движению антиколониализма.
В мировоззрении Чавеса воспринятые им марксистские идеи соединились с народными христианскими представлениями и боливарианской интернационалистскй философией. Выбор Чавеса в пользу решимости кардинально изменить качество жизни беднейших слоев населения подчеркивал актуальность для него идеи классовой борьбы и нацеленность на возрождение боливарианского государства через социализацию «командных высот экономики». Социалистическая концепция самоуправляющихся фабрик и наделение народа полномочиями через общественные советы получило духовную легитимность благодаря вере христианина Чавеса в уравнивающий всех моральный порядок.
Чавес с уважением и вниманием прислушивался к взглядам приезжих ученых левого направления, часто хвалил их работы, однако многие из них не сумели оценить и даже намеренно проигнорировали тот факт, что Президент сам предложил гораздо более оригинальный синтез истории, религии и марксистской идеи. К сожалению, что нередко происходит, некоторые «левые» академические ученые не устояли перед тем, чтобы не встать в позу «учителей» и советников Чавеса по всем вопросам «марксистской теории» – образчик стиля левого культурного колониализма, который глумливо критиковал Чавеса за то, что он отказывался следовать готовым рецептам, публиковавшихся в литературно-политических журналах Лондона, Нью-Йорка и Парижа.
К счастью, Чавес умел находить полезные советы у зарубежных учёных и политологов – сотрудников неправительственных организаций, по пути отбрасывая идеи, которые не принимали во внимание культурно-исторические, классовые и иные особенности Венесуэлы.
Чавес оставил интеллектуалам и политическим активистам всего мира способ мышления, который одновременно является глобальным и конкретным, историческим и теоретическим, материалистическим и этическим. Такой подход включает в себя классовый анализ, демократию и духовный переход к подлинному существованию (spiritual transcendence), призыв к которому был озвучен для всего человечества на языке, понятном каждому. Философия и практическая деятельность Чавеса, (в гораздо большей степени, чем «дискурс» экспертов, прыгающих с одного социального форума на другой), показали, что искусство формулирования сложных идей на доступном языке способно подвигнуть миллионы людей «делать историю, а не только изучать её»…
Может быть, наиболее ценным вкладом Чавеса в историю нашего времени была демонстрация того, как при помощи практически мер и политических инициатив могут быть успешно решены политические и экономические проблемы современности, которые представляют собой самые серьезные вызовы.