Читаем Команданте Чавес полностью

Наследие Чавеса многосторонне. Его вклад оригинален, он практический и теоретический при этом универсально уместен. Он продемонстрировал, «теоретически и практически», как небольшая страна может защитить себя от империализма, сохранить демократические принципы и внедрить в жизнь продвинутые социальные программы. Его стремление к региональной интеграции и продвижение этических стандартов в управлении страной дают абсолютно пригодные для дела примеры в капиталистическом мире с погрязшими в коррупции политиками, которые одной рукой урезают прожиточные стандарты для большинства народа, а другой обогащают плутократов.

Неприятие Чавесом доктрины Буша-Обамы относительно использования «государственного терроризма для борьбы с терроризмом», его убежденность в том, что корни насилия лежат в социальной несправедливости, экономическом мародерстве и политическом угнетении и, наконец, его вера в то, что разрешение сущностных проблем и есть, на самом деле, дорога к миру, составляют этикополитический принцип выживания человечества.

Смотря в лицо угрозе имперской контрреволюции и не теряя решимости оставаться с угнетенными всего мира, Уго Чавес входит в мировую историю, как завершенный политический лидер, со статусом самого гуманного и многогранного лидера нашей эпохи: человек Возрождения, пришедший в 21 век.

Так говорил Чавес

Восстание против Империи

Выступление на Генеральной Ассамблее Организации Объединенных Наций

Представители правительств мира, доброе утро всем вам. Сначала я хотел бы призвать тех из вас, кто еще не прочел эту книгу, прочесть ее. Это книга Ноама Хомского, одного из самых престижных американских и мировых интеллектуалов, это одна из его недавно вышедших книг, «Гегемония и Выживание: Империалистическая стратегия США» (показывает книгу и размахивает ею перед Генеральной Ассамблеей). Эта превосходная книга помогает понять, что происходило в мире на протяжении XX века, что происходит сейчас, какова угроза, нависшая над нашей планетой.

Гегемонистские претензии американской империи подвергают опасности само выживание человеческого рода. Мы продолжаем предупреждать вас об этой опасности, и обращаемся к народам Соединенных Штатов и мира остановить эту угрозу, которая словно меч, занесенный над нашими головами. Я предполагал обсудить эту книгу подробнее, но ради экономии времени (листает многочисленные страницы), я ограничусь тем, что порекомендую вам прочесть ее.

Она читается легко, это очень интересная книга, я уверен госпожа (Председатель) вы знакомы с ней. Она издана на английском, русском, арабском, немецком языках. Я думаю, что первыми должны прочитать эту книгу наши братья и сестры в США, потому что опасность поджидает их в родном доме.

Дьявол в родном доме. Дьявол, дьявол собственной персоной в родном доме.

И дьявол приходил сюда вчера. Да, вчера он был здесь. Прямо здесь (перекрестился). А сегодня все еще пахнет серой.

Вчера, дамы и господа, с этой трибуны президент Соединенных Штатов, господин, которого я называю дьяволом, говорил так, как если бы он владел миром. В полном смысле этого слова. Как хозяин мира.

Думаю, стоило бы вызвать психиатра для того, чтобы проанализировать вчерашнее заявление президента Соединенных Штатов. В качестве выразителя интересов империализма, он пришел поделиться своей панацеей, попытаться сохранить существующую систему господства, эксплуатации и грабежа народов мира.

Это можно было бы сделать сценарием фильма Альфреда Хичкока. Я мог бы даже предложить название: «Рецепт дьявола».

Как глубокомысленно и ясно пишет Хомский, американская империя делает все возможное для консолидации своей системы доминирования. И мы не можем позволить ее делать этого. Мы не можем допустить консолидацию мировой диктатуры.

Речь опекуна мира наполнена цинизмом, лицемерием, имперской фальшью, пропитана стремлением иметь контроль над всем.

Они говорят, что хотят навязать демократическую модель. Но это их демократическая модель. Это ложная демократия элит, я бы сказал, очень оригинальная демократия, навязанная оружием и бомбами.

Какая странная демократия. Аристотель и кто-либо другой, кто стоит у истоков демократии, навряд ли бы признали ее.

Какую демократию можно навязать с помощью морских пехотинцев и бомб?

Вчера президент Соединенных Штатов сказал нам здесь в этом зале, и я цитирую его: «Куда бы вы ни посмотрели, вы слышите экстремистов, которые говорят, что можно спастись от бедности и вновь обрести чувство собственного достоинства посредством насилия, террора и мученичества».

Куда бы он ни посмотрел, ему видятся экстремисты. И ты, мой брат – он смотрит на цвет твоей кожи и говорит – о! вот где экстремист. Эво Моралес, достойный президент Боливии в его глазах экстремист.

Империалисты видят экстремистов повсюду. Но мы не экстремисты. Просто мир просыпается. Люди поднимаются с колен.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное