Командировка

Переминаясь с ноги на ногу и выглядывая из-за веера чупа-чупсов, Лизавета Николаевна с опаской поглядывала на подругу. По мере приближения к кассе Евдокия Семеновна принимала всё более непринужденный вид, в то время как сама она всё больше деревенела. К ужасу Лизаветы Николаевны, подруга даже лихачила: нечаянно роняла жвачки, привлекала к себе внимание. Наконец до неё дошла очередь. Бодренькая улыбчивая кассирша бросила дежурное приветствие, которое кто-то наклеил на откидывающуюся крышку кассы под самым её носом, и начала отпускать товар. Евдокия Семеновна затрещала, как трещотка, подруга, рассчитывающаяся за товар на соседней кассе, уже успела закинуть под язык таблетку. Кассирша начала кидать пакеты на весы. Евдокия Семеновна была само спокойствие. На случай прокола у нее было приготовлено несколько вариантов отступления: в сумке, в прозрачном шелудивом пакете, Евдокия Семеновна держала несколько пар очков, если бы что-то пошло не так, она бы вытащила их все разом и, цепляя по очереди на нос, стала бы перебирать фрукты, рассматривать ценники и недоумевать. Делала бы она это как можно дольше, чтобы вызвать недовольство окружающих, сзади бы, конечно, быстро вышли из краев, народ-то у нас какой, начали бы подгонять, а ей того и надо… Если бы это по каким-то причинам не прокатило, у Евдокии Семеновны был в запасе ещё один трюк — с выпавшей челюстью. Но это уж совсем на крайний случай.

Всё прошло как по маслу. Кассирша назвала финальную цифру, Евдокия Семеновна расплатилась, скользнула взглядом по напарнице, старушки затарили каждая свою сумку и вышли из «Продуктового рая». Встретились напарницы за углом и вместе потащили награбленное.

Всю дорогу Евдокия Семеновна находилась в какой-то эйфории! Прикидывала экономию.

По её подсчетам, за рейд они сэкономили рублей триста — триста пятьдесят, а это аж по сто пятьдесят рэ на нос!

Лизавета Николаевна, натура сомневающаяся, подвластная всем ветрам, всё больше отмалчивалась, но порой и она позволяла себе вступить в диалог, усомниться в правильности содеянного. Евдокия Семеновна тут же ершилась, выдвигала кучу контраргументов, говорила много, жарко, уверенно. Заканчивался спор всегда одним и тем же — разгоряченная Евдокия Семеновна, испепеляя взглядом и так хлебнувшую за день Лизавету Николаевну, бросала:

— У тебя молодость отняли?

— Отняли, — несмело кивала Лизавета Николаевна, и вправду вышедшая на работу с четырнадцати лет.

— Здоровье отняли?

— Отняли, — тихонько соглашалась Лизавета Николаевна.

— Жизнь отняли?!

Лизавета Николаевна хотела было возразить, потому как жизнь-то покуда принадлежала ей самой, но под грозным взглядом подруги опять соглашалась.

— Вот и сиди!!! — ставила точку в споре Евдокия Семеновна.

Остаток пути подруги шли молча.

То ли еще будет!

Иркина жизнь перевернулась месяц назад! Раньше у нее было всё как у всех, а потом — трамс-блямс-бух! — и вся жизнь раскололась на два этапа: до знакомства с Эльвирой и после! Эльвира была само чудо! Она, как циркачка, жонглировала энергиями, потоками, сущностями, которые от одного её взгляда готовы были тявкать, как дрессированные пудели! Она давно решила проблемы, над которыми только билось человечество. Ей было подвластно время, пространство, материя! Она управляла сновидениями, общалась с духами, ныряла в разные времена и, как кролика из шляп, выуживала оттуда нужные её сведения!

Именно Эльвира сообщила Ирке, что та в прошлой жизни работала на бутылочной фабрике. Разумеется, в процессе работы Ирка часто касалась стеклянных сосудов, это запечатлелось в её сознании, потом перешло в материю и через материю — уже в другое сознание. Аллей-уп! — и получилась Ирка — хрупкая, красивая, грациозная! А какие у нее формы! Кстати, у неё там, в прошлой жизни, не очень складывались отношения с начальством. Эльвира сказала, что Ирка не успела отработать этот вопрос в прошлой жизни и теперь её бывший начальник Силантий Парфеныч преследует её в этой жизни, только уже в образе Андрея Андреевича, её нынешнего начальника, и, если она не решит этот вопрос здесь и сейчас, весь этот негатив так и потащится за ней дальше, портя ей карму.

Эльвира растолковала Ирке, что такое эмоциональный заряд, но главное, она научила им — пиф-паф! — выстреливать. А еще составила карту индивидуальной цикличности. Оказывается, есть разные циклы — и все эти циклы, всё равно что зверюшки, скачут кто во что горазд, но, если у тебя в жизни намечается что-то важное, тут главное — подловить момент, оседлать их на подъеме и — ёхо-хо! — осуществить задуманное!