Командировка на дуэль

Но та же истина требует от автора грустного признания, что, увы, остались еще внешне импозантные точки общепита, где те же удобные кресла, та же белизна скатертей, но обстановка сама по себе такова, что даже и личности без этих предосудительных склонностей невольно тянутся к рюмке. Чтобы не выбиваться из общего ритма. Или чтобы не чувствовать себя белой вороной. Или чтобы заслужить приветливую улыбку пекущейся о плане официантки. Или, наконец, чтобы тебя попросту быстро и толково обслужили.

Этим я отнюдь не стремлюсь доказать, что в таких ресторанах обожают безнадежно пьяных. Как не стану утверждать и того, что любят безнадежно трезвых. Практика неопровержимо свидетельствует, что идеальный человек для упоминаемого типа заведений — это гражданин, который малость «под мухой».

Который «под мухой» — он ведь что? Он фужерами не хрустит, котлетами в соседей не целится и вообще насчет безобразий строг. Но зато, будучи алкогольно небезупречным, он теряет не столько способность, сколько интерес к точному счету и качеству обслуживания. А если и не теряет — все равно его можно упрекнуть выпадением памяти, вписав между двумя рюмками, которые были, третью, которой не было. Или отвести иные заслуженные претензии испытанной репликой: «Выпили, гражданин, а теперь еще хулиганите!» Хотя никакого хулиганства и в помине не было, а имелась естественная требовательность человека, который пришел сюда не упиться, а отдохнуть.

Только он, который малость «под мухой», редко бывает слишком требовательным. Он как бы чувствует за собою некий грех. И если он не совсем уж без понятия — никогда не станет ничего никому доказывать. Ибо он предвидит некие осложнения: лаконичное сообщение по месту работы «Был в ресторане» звучит порою почти столь же предосудительно, как «Попал в вытрезвитель». И будем предельно искренни: для подобных суждений есть хотя бы то основание, что из таких вот ресторанов иных клиентов можно почти без риска ошибиться везти в оное полезное медицинско-милицейское учреждение.

А вот ежели посетитель как стеклышко, — ух, какие тогда возникают невообразимые осложнения!

Недавно в одном из ростовских-на-Дону ресторанов состоялся дружеский вечер однокашников. И надо же случиться, что один из друзей оказался не то с печенью, не то просто убежденный трезвенник. В общем, встретились, пообщались, официантка приносит счет, а трезвенник говорит:

— Больно много насчитали.

— Здрасьте! — бестрепетно отвечает официантка. — Как водку пить, так пожалуйста, а как расплачиваться, так уже много!

— А я, — говорит трезвенник, — водки не пил.

Тут официантка явно заколебалась: кто его знает, может, он и в самом деле больной? Пересчитала в меньшую сторону и опять приносит.

— Нет, — говорит трезвенник, — опять много.

— Как же много! — обескураженно говорит та. — Вы бы лучше вина не пили, чем напраслину возводить.

— А я и вина не пил.

На официантку уже даже и смотреть жалко.

— Извиняюсь, — говорит она, — но я имела в виду пиво, которое тоже оказывает.

— И пива! И вообще, требую провести экспертизу.

Угроза экспертизы сразила несчастную наповал, и с третьего захода счет приобрел долженствующий вид. Но от прощальной реплики она все же не удержалась:

— Ходят здесь, только место чужое занимают!

«Вот почему я настоятельно рекомендую, — пишет в редакцию инженер В. Гранников, — всем, кто отправляется в ресторан, иметь в своей компании одного непьющего».

Инженер В. Гранников скромен в своей рекомендации: он говорит лишь об одном таком оригинале. Ну, а если вдруг получится так, что вся компания — непьющие? Вправе ли мы называть этот странный безалкогольный коллектив уютным словом «компания»? А может, им вообще не место в ресторане?

Тут наш ход рассуждений может быть прерван напоминанием об одном административном новшестве. То есть, может, оно и не такое уж новшество, однако нынче внедряется как бы с первой попытки. О том, что теперь строго-настрого, без единого исключения, под угрозой тягчайших кар и повсеместно велено не выдавать более ста граммов на застольную душу. А раз так, то автор вроде бы ломится в открытую дверь.

Даже сделав вид, что дверь и в самом деле настежь распахнута (а мы, между нами говоря, догадываемся, что порою кое-где иногда бывает, что вслед за первыми ста граммами появляются вторые, третьи и даже восьмые), так вот, даже поверив в безукоризненную действенность этого как бы новшества, заметим, однако, что дело все же в другом. Может, оно и хорошо, и даже необходимо на данном этапе, что посетителям ресторана не дают напиться, но неизмеримо лучше и надежнее, когда сам посетитель напиться не хочет. Когда рюмка водки или бокал вина сопутствуют его отдыху, а не являются самоцелью.

Что же тогда будет этой ресторанной самоцелью для людей, которые в принципе могут поужинать и дома?

Общение. Причем не просто общение, а по интересам.