Комбат. Смертельная битва

Все же Катя проявила настойчивость и ополовинила бутылку. Шандор, наливавшийся более крепким алкоголем, запьянел, и его понесло. Виной тому, кроме прочего, стали новые похвалы девушки, заявившей, будто сейчас на российской эстраде только единицы составляют достойную конкуренцию Милясину.

– Ну, это давно всем известно, – самодовольно заявил Шандор. – Скажу тебе, деточка, по секрету, что меня давно зовут на «Евровидение». Но я уже вырос из этих штанишек. Иногда «Евровидение» делает артистов звездами, но уже состоявшиеся звезды никогда не ездят на «Евровидение». Исключением стала бабушка нашей эстрады, успешно там оконфузившаяся. Нет, я предпочитаю выступать с настоящими мастерами сцены, особенно зарубежными. Например, с Уитни Хьюстон, Крисом Норманом, Барбарой Стрей-занд, Элтоном Джоном.

Милясин хотел присовокупить к этому списку Мадонну, но был не настолько пьян и сообразил, что это будет слишком. На самом деле из всех упомянутых выше товарищей он выступал только с Крисом Норманом. Было это на сборной солянке под названием «Дискотека восьмидесятых», и Милясин там в самом начале исполнил одну песню, а Норман ближе к финалу четыре. Естественно, ни о каком знакомстве между ними даже речи не заходило.

– Ну и как, Элтон Джон не пытался тебя снять? Говорят, он большой ходок по части мужиков.

– Нет, там ведь хватало других исполнителей, и, кроме того, у него свой кордебалет.

– Кордебалет он сто раз перетрахал, небось специально подбирал на все согласных. А тут новенькое, свеженькое. – Катя вроде бы говорила об Элтоне Джоне, но так откровенно тянулась к Милясину, особенно при словах «новенькое, свеженькое», что, даже если бы Шандор вдруг решил обойтись без секса, у него бы не оставалось другого выбора.

Он встал, прижал девушку к себе, затем подхватил на руки и отнес к постели. Интим его несколько разочаровал. Катя делало все, что надо, только холодно, без вдохновения, словно выполняя какую-то обязательную работу. Шандор надеялся, что она долго раскочегаривается. Было в его жизни несколько случаев, когда женщина входила во вкус только на второй раз.

Но проверить это он не успел. Раздался телефонный звонок.

– Вася, не спишь? – услышал он голос Дозвона, назвавшего его настоящим именем.

– Нет, Илья, только собирался ложиться.

– Очень хорошо. Слушай меня внимательно. В Москве собираются устраивать большой концерт, якобы смотр мастеров искусств, а на самом деле в честь нового мэра. Я тебя очень прошу: когда тебе предложат в нем участвовать – откажись. Пусть мэр наслаждается выступлениями разных дешевок, запасного состава нашей эстрады.

– Хорошо, Илья, сделаю, как ты говоришь, – без колебаний ответил Милясин.

Ведь это Дозвон однажды заметил его в толпе безголосых, но наглых, разбитных и смазливых существ обоего пола, с какого-то бодуна решивших, что украсят собой российскую эстраду. И кое-кто из них действительно угодил на сцену всем известным маршрутом через постель продюсера. Но век таких исполнителей короток – до тех пор, пока не угаснет интерес к ним их покровителя. А Милясин, обладая хорошим голосом и некоторым артистическим талантом, сумел удержаться. Но чтобы удержаться, надо сначала всплыть, а этого Шандору никогда бы не удалось без замолвленного Дозвоном словечка. Поэтому он всегда старался отблагодарить своего благодетеля, если подворачивалась такая возможность.

Отключившись, Милясин протянул руку, однако вместо девушки нащупал пустое место. Катя успела встать и даже одеться.

«Ей бы в армии служить, выполнять команды „отбой“ и „подъем“», – с раздражением от слишком быстро завершившегося действа подумал Милясин.

– А кто такой Илья? – спросила Катя.

– Дозвон, – отрывисто бросил Шандор.

– Ого! И такие люди тебя о чем-то просят? Я удивлена.

Катины слова, польстив самолюбию Милясина, немного улучшили настроение, и он спросил:

– Как ты вернешься домой? Уже ночь на дворе.

– А мне никуда не надо ехать. Я остановилась в этой же гостинице, – ответила девушка.

Когда она вышла, пунктуальный Шандор достал тетрадочку, в которой отмечал свои сексуальные победы, и занес туда Катино имя. Он был бы сильно уязвлен, увидев, как девушка, вернувшись к себе в номер, достала блокнот, в котором были выписаны имена эстрадных артистов, и напротив фамилии Милясина поставила крестик. Таких крестиков в блокноте набралось уже больше десятка.

Глава 19

Банкет заканчивался. Некоторым его участникам алкоголь развязал языки, и они повели слишком откровенные разговоры. И нет чтобы о своих тайных любовницах, в связях с которыми они замечены не были. А то о делах, необходимости кардинальных перемен в отношениях с властями. Большинство пьяных людей хотят выглядеть значительнее или лучше, чем на самом деле. Поэтому некоторые участники банкета били себя в грудь, заявляя:

– Да, стоимость жилья одна из самых высоких в мире. Но разве мы в этом виноваты? Чиновники совершенно обнаглели, беспредельничают хуже уголовников. Пусть новый мэр поумерит их аппетиты, увидите, насколько уменьшится цена квадратного метра.

Более трезвые и рассудительные строители хладнокровно отвечали: