Комдив

Северов попрощался и вышел. В некотором смятении чувств, надо сказать. Настроение вождя может меняться быстро, как бы не пришлось потом пройти по какому-нибудь делу моряков или авиаторов, или еще чему! Эх, не сиделось тихо, командовал бы сейчас эскадрильей и в ус не дул. Так нет, вылез со своими идеями! Малодушная мысль промелькнула и исчезла, сам себе Олег признался, что ни о чем не жалеет, никогда не искал тихих спокойных мест службы и дальше не будет.

Адмиралы спокойно дожидались в приемной. Когда Северов вышел, все трое поехали в наркомат. Всю дорогу Платонов молчал, только косился на Северова. Олег его понимал: с одной стороны, командует эскадрой, с другой – имеет в заместителях представителя Ставки, то есть человека, который в любой момент отменит его приказ. И ведь пацан, да еще не совсем флотский! Придется налаживать отношения, ладно, не в первый раз.

Приехали в наркомат, и Кузнецов сразу приказал принести три «адвоката» – крепкого чая с лимоном.

– Ты, Василий Иванович, не переживай! – вдруг сказал нарком. – Ты к товарищу Сталину часто ходишь?

– Первый раз, – удивленно ответил Платонов.

– А вот он, – Кузнецов показал на Северова, – наверное, чаще меня! Ну, это я, может, загнул, но не сильно. Нам чаще приказы отдают, а у него мнение спрашивают. Понял? Вижу, не понял. Атаку на «Тирпиц» и «Шарнхорст» помнишь?

– Точно, думаю, где я тебя видел! – обрадовался адмирал, глядя на летчика. – В штабе флота! Ты с Головко секретничал!

– Вот-вот! И потом, кандидат военно-морских наук! Это, брат, серьезно! Я его работы читал, мощная штука! Теперь эти идеи надо на практике внедрять, вот ему и карты в руки. И не думай, не штабной он, с первого дня воюет. На колодку его посмотри. Все высшие полководческие ордена собрал, только Ушакова пока нет.

Платонов вздохнул:

– Да понятно все, просто не ожидал я такого!

Потом протянул Северову руку:

– Ну, давай работать вместе!

Потом еще пару часов обсуждали вопросы взаимодействия с союзниками и состав штаба особой эскадры. Он был предварительно проработан, нужные люди вызваны и находились в Москве. Платонов должен был определиться окончательно и в течение дня поговорить с ними. Наконец Северов поехал в гостиницу, чтобы немного поспать и вылетать к себе, а Платонов со своими немногочисленными людьми должен был прибыть на базу 10-го вечером. Чтобы не задерживать вылет, награждение за Тегеран решено было провести 10-го утром, вручать будет Жданов.

9 и 10 декабря прошли в суете сборов, необходимо было все проверить и перепроверить. Схема вырисовывалась следующая. Помимо авиакрыла авианосца на теперь уже четырех «С-54» в Англию отправлялись технические специалисты и небольшой штаб авиакрыла, а также сводный взвод из полка охраны под командованием гвардии лейтенанта Лисицына, шустрого молодого офицера, хорошо себя проявившего раньше. Группу будут сопровождать летающий радар, самолет РЭБ и два звена ночных истребителей. Они потом уйдут обратно, сопровождая возвращающиеся «С-54». Утром 10 декабря на базу прибыл Андрей Александрович Жданов, было проведено торжественное вручение наград, а после обеда прилетел адмирал Платонов с работниками штаба эскадры. Штаб авиагруппы был невелик, и в него Северов включил Пампушкина. Стас значительно вырос как штабной работник и самостоятельно потянуть подразделение размера полка вполне мог. Тем более что имел непосредственное отношение к разработкам Олега.

Перед отлетом возникла небольшая проблема – куда девать живность. В принципе кота и Рекса можно было взять с собой, но Олег не хотел ими рисковать. Одно дело – сухопутный аэродром, совсем другое – авианосец. Накануне Северов провел с ними беседу, а перед отлетом отвел к Булочкиным. Василиса смотрела на кота с плохо скрываемым страхом, но Валера обещал вести себя благопристойно. Для них была поставлена большая корзина с матрасиком, где они с ягдом в обнимку ночевали. Все последние двое суток у Олега не нашлось времени, чтобы поговорить с Настей, он уже хотел попросить кого-нибудь найти ее, когда увидел девушку. Она быстро шла к нему, почти бежала. Олег шагнул ей навстречу, она обхватила руками его шею, а он прижал ее к себе и крепко поцеловал. После чего решительно зашагал к своему истребителю, а плачущую Настю повела за руку Василиса.

Вылетели в 23 часа, лидировавший группу Баранов на своем «С-54» провел как по ниточке, и уже через 6 часов Северов последним посадил свой самолет на аэродром в районе Нориджа. Отдых до полудня и перелет еще около часа в Ливерпуль. Шесть часов полета над морем, да еще над контролируемой врагом территорией, действуют на нервы весьма впечатляюще. Так что после перелета даже летевшие на «С-54» пассажиры с удовольствием отдохнули, тем более что выход за периметр базы был запрещен.