Читаем Комедии. Сказки для театра. Трагедии полностью

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Кинир, Кенхреида.


КенхреидаО, горе нам! Бедняжка дочь!..КинирНо видетьВсе более несчастной день от дняЯ не могу ее. Перечить глупо…КенхреидаЯ так боюсь, что боль ее сразитЖестокая, едва она уедет…КинирСлова, глаза и даже вздохи мнеВнушают опасение, что еюНечеловеческая движет власть,Неведомая нам.КенхреидаКто знает лучше,Чем я, насколько месть твоя страшна,Жестокая Венера? Ты караешьМеня за речи гордые мои.Но дочь моя безвинна. Я дерзилаОдна тебе.КинирО, небо! Ты дерзитьОсмелилась богине? Как?…КенхреидаУзнай жеМой грех, Кинир. Любимая женаПрекраснейшего на земле супруга,А также мать единственной егоНаследницы (единственной на светеПо красоте, изяществу, умуИ скромности), от счастья обезумев,Не воскурить Венере фимиамДерзнула я. Но ты послушай дальше;Безумная гордячка, я дошла(О, ужас!) до того, что позволялаСрываться с языка словам о том,Что красоту божественную МиррыИ в Греции и на Востоке чтутСегодня выше, чем на Кипре чтилиВенеру с незапамятных времен.КинирЧто слышу я?…КенхреидаИ с этих пор покояНе знает Мирра; медленно, как воскНад пламенем, неотвратимо таетЕе краса; и больше никакихУ нас отрад. Чем только не пыталасьЗадобрить я Венеру? Но мольбы,И фимиам, и слезы были тщетны.КинирТы оплошала. Но поступок свойСкрыв от меня, ты поступила хуже.Я чист перед богиней, и моиМольбы смирить могли бы гнев небесныйИ (верить хочется) еще смирят.Что ж до отъезда нашей бедной Мирры,Себе представить трудно без нееСвященный этот остров. Но, быть может,За ней богини оскорбленной гневНе станет гнаться, и в несчастном сердцеПредчувствие неведомое естьНа этот счет, и потому уехатьТак жаждет Мирра. Но сюда ПерейИдет, и кстати: только он способенДочь сохранить для нас, отняв ее.

ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Кинир, Перей, Кенхреида.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман
Анархия
Анархия

Петр Кропоткин – крупный русский ученый, революционер, один из главных теоретиков анархизма, который представлялся ему философией человеческого общества. Метод познания анархизма был основан на едином для всех законе солидарности, взаимной помощи и поддержки. Именно эти качества ученый считал мощными двигателями прогресса. Он был твердо убежден, что благородных целей можно добиться только благородными средствами. В своих идеологических размышлениях Кропоткин касался таких вечных понятий, как свобода и власть, государство и массы, политические права и обязанности.На все актуальные вопросы, занимающие умы нынешних философов, Кропоткин дал ответы, благодаря которым современный читатель сможет оценить значимость историософских построений автора.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Дон Нигро , Меган ДеВос , Петр Алексеевич Кропоткин , Пётр Алексеевич Кропоткин , Тейт Джеймс

Фантастика / Публицистика / Драматургия / История / Зарубежная драматургия / Учебная и научная литература