Комедия ошибок. Укрощение строптивой. Бесплодные усилия любви

Дважды прокипяченная глупость.
О, как твой чудовищный облик, невежество, странен и дик!

Натаниэль

Но он ведь не пробовал меда, что мы извлекаем из книг.

Он, смею так выразиться, не ел бумаги и не пил чернил, тая что ум его не получил пищи. Он вроде животного, у которого восприимчивостью обладают только самые грубые органы.

Вид этих бесплодных растений признательность должен внушать.
Нам, людям, которые могут плоды воспитанья вкушать.
Как глупым, болтливым, тщеславным я не в состоянии быть,
Так было б нелепо за книгу подобных невежд засадить.
Но я, говоря omne bene [21]

, сошлюсь на старинное мненье:«Иной, кому по сердцу буря, от ветра приходит в смятенье».

Тупица

Вы оба — ученые люди. Кто мне, господа, назовет,
О ком говорится в загадке: «Четыре недели в тот год,
Как Каин родился, мне было, а пятая — все не идет»?

Олоферн

О Диктине, добрейший Тупица, о Диктине.

Тупица

Это что еще за Диктина?

Натанирль

Это наименование Фебы, Lunae, луны.

Олоферн

Когда Адаму месяц исполнился всего,
Луна была на небе ровесницей его.
Хотя с тех пор он прожил пять раз по двадцать лет,
Луна не постарела: пяти недель ей нет.
От перемены названий соотношение не меняется.

Тупица. Что верно, то верно: от перемены названий сношение не меняется.

Олоферн. Да укрепит твой разум Всевышний. Я говорю: от перемены названий соотношение не меняется.

Тупица. Ну и я говорю, что от перемены названий поношение не меняется. Луне больше месяца отродясь не бывало. А еще я говорю, что олень, застреленный принцессой, был козленком.

Олоферн. Отец Натаниэль, угодно вам выслушать сымпровизированную иной эпитафию на смерть этого животного? Для вящего разумения невежд я именую оленя, которого застрелила принцесса, козлом.

Натаниэль. Perge [22], почтеннейший Олоферн, perge, но только избегайте, пожалуйста, неблагопристойностей.

Олоферн. Я позволил себе некоторую игру созвучий, ибо это придает стихам легкость.

Принцесса, прелести полна, прицелившись, попала
В козла, который скок козлом в кусты, но меж кустов
Свалился с ног, стрелой сражен. Собачья стая стала
Рвать раны робкой жертвы в кровь, рыча под рев рогов.
Так, зло и всем козлам назло, беззлобному козлу
Принцесса причинила зло, хоть не склонна ко злу.

Натаниэль. Редкая способность!

Тупица(в сторону). Драть чужие уши. Это он доказал.

Олоферн. Природа дарования, коим я обладаю, очень-очень проста. Ум мой от рождения предрасположен к фантазии, причудливо выражающейся в образах, фигурах, формах, предметах, понятиях, представлениях, порывах и отступлениях. Зачинаются они во чреве памяти, возрастают в лоне pia mater [23] и рождаются на свет с помощью благосклонной случайности. Но дарование расцветает лишь в том, в ком оно достигает остроты. Мне на свое жаловаться не приходится.

Натаниэль. Сударь, я благодарю творца, пославшего нам вас. И мои прихожане тоже. Вы отлично печетесь об их сыновьях, да и дочерям их от вас большая польза. Вы — добрый член нашей общины.

Олоферн. Mehercle! [24] Если их сыновья сообразительны, я не обделю их познаниями; если их дочери способны, я приспособлю их к делу. Но vir sapit, qui pauca loquitur [25]. Какая-то особа женского пола приветствует нас.

Входят Жакнета и Башка.

Жакнета. Добрый день, наш духовный отец.

Олоферн. «Духовный» — «Дух-овный»! Почти что «дух овна». Кого же вы это подразумеваете?

Башка. Отца Натаниэля, господин учитель. Ведь он больше всех личиком на барана похож.

Олоферн. Овен — баран! Какой проблеск остроумия в этой щепоти праха! Для кремня в нем довольно искры, для свиньи — бисера. Очень мило! Очень удачно!