Комический роман

Несмотря на эту выходку, Раготен непрестанно надоедал Ранкюну привести его в милость у Этуаль и поэтому часто давал ему угощения, что совсем не было противно Ранкюну, который постоянно водил за нос человечка. Но так как он был поражен той же стрелой, то не осмеливался сказать этой красавице ни о себе, ни о Раготене, который однажды так пристал к нему, что он должен был сказать:

— Господин Раготен, эта звезда, без сомнения, — одна из тех на небе, которых астрологи называют бродячими, потому что, как только я начну говорить о вашей страсти, она уходит не отвечая. Да и как она ответит мне, если она не слушает меня? Но я думаю, что открыл причину, почему к ней и подступить трудно; это вас удивит, но надо приготовиться ко всякому исходу. Этот господин Дестен, которого она называет братом, совсем ей не брат: я застал их несколько дней тому назад в таких ласках, какие не подходят брату и сестре, — а это и заставляет меня предполагать, что он — ее любовник; и пусть я буду самый обманчивый человек в мире, если, после того как поженятся Леандр и Анжелика, они не сделают того же. Иначе она бы была привередницей, пренебрегая вашим искательством, — человека столь знатного и с такими достоинствами, не считая вашей прекрасной наружности. Я вам говорю это для того, чтобы попытаться изгнать из вашего сердца эту страсть, потому что она ни к чему более не может служить, а лишь будет мучить вас, как проклятого.

Малорослый поэт и адвокат, сраженный этой речью, оставил Ранкюна, покачивая головой и повторяя семь или восемь раз по своему обыкновению: «Ваш слуга, ваш слуга» и т. д.

После этого Раготен решил проехаться в Бомон-ле-Виконт, небольшой городок в пяти милях от Алансона, где каждую неделю по понедельникам бывает большой базар. Он выбрал именно этот день, чтобы ехать туда, и сообщил об этом всей труппе, сказав, что ему надо там быть, чтобы получить некоторую сумму денег с одного купца этого города, который ему должен. Это все одобрили.

— Но, — спросил его Ранкюн, — как вы думаете туда ехать? Ведь ваша лошадь закована и не сможет вас довезти.

— Ну и что же, — сказал Раготен: — я найму лошадь, а если не найду, прекрасно могу дойти и пешком: туда не так далеко; разыщу себе какого-нибудь попутчика из здешних купцов, — они почти каждую неделю ходят туда.

Он искал их всюду, но не мог найти, и принужден был спросить у торговца полотном, жившего по соседству с гостиницей, не идет ли он в ближайший понедельник на базар в Бомон, а узнав, что тот хочет итти, просил взять его с собою, на что торговец согласился, и они условились, что выйдут, как только встанет луна, — и было около полуночи, когда они вышли.

Незадолго же перед тем, как они отправились в путь, пошел туда и бедный гвоздарь, обычно ходивший на базары продавать свои гвозди и подковы (как только их наделает), которые он носил в котомке за спиной. Гвоздарь, идя дорогой и не видя и не слыша никого ни впереди, ни позади себя, думал, что вышел слишком рано. К тому же его охватил настоящий страх, когда он подумал, что должен проходить совсем близко от виселицы, где висело много повешенных;[395] а это заставило его немного свернуть с дороги и лечь на небольшой пригорок у изгороди, в ожидании какого-нибудь прохожего, где он и заснул.

Немного спустя проходили мимо торговец и Раготен. Они шли медленно и молча, потому что Раготен размышлял о словах Ранкюна. Когда они были близ виселицы, Раготен предложил пересчитать повешенных, на что торговец согласился с удовольствием. Они подошли почти к столбам, чтобы считать, и тотчас заметили, что один из повешенных, самый иссохший, упал. Раготен, у которого всегда были мысли, достойные его острого ума, сказал торговцу, чтобы тот ему помог поднять его и приставить к столбу, что они легко и сделали при помощи палки, потому что, как я сказал, он не сгибался и сильно высох; а потом, насчитав четырнадцать повешенных, без того, которого подняли, они продолжали свой путь. Они не сделали и двадцати шагов, когда Раготен остановил торговца и спросил его, не позвать ли с собою мертвеца, — может быть, он хочет с ними пойти, — и принялся кричать изо всех сил:

— Эй! не хочешь ли пойти с нами?

Гвоздарь, который спал не очень крепко, тотчас же проснулся и, встав, закричал им: «Иду, иду, подождите!» и бросился их догонять.

Тогда торговец и Раготен, думая, что это на самом деле повешенный, пустились бежать изо всех сил, а гвоздарь — за ними и еще сильнее кричал:

— Подождите меня!