Комитет-1991

В шесть вечера по громкой связи Белого дома передали, что ночью возможен штурм Белого дома. Всех женщин попросили покинуть здание. Однако люди не расходились.

– Я участвовал в этих событиях, – вспоминал замечательный артист Лев Константинович Дуров. – Горжусь медалью «Защитник Отечества», а главное – дюралевым крестиком, который мне вручили чуть ли не сразу в конце августа. И сегодня я не отказываюсь от этого, одного из важнейших поступков в моей жизни.

Когда раздались выстрелы и в Белом доме решили, что штурм начался, охрана увела Ельцина в бункер. Под Белым домом располагался подвал, даже скорее бомбоубежище с запасом воды и заботливо припасенными противогазами. На случай войны под землей были устроены кабинеты руководителей Верховного Совета.

Помощник президента Лев Суханов вспоминал:

«Мы спустились в подземные этажи, о которых я даже не подозревал. На каждом шагу встречались вооруженные люди. Мы долго шли лабиринтами коридоров и переходов, пока не оказались в просторном помещении с большими коваными дверями, похожими на створки шлюза. В этом помещении мы увидели нашего президента, там же были вице-мэр Москвы Лужков и мэр Попов.

На экстренный случай рассматривался уход через один из тоннелей, который выходил на пустырь, недалеко от Краснопресненской набережной. По нему уже прошли телохранители Ельцина, выяснили, что делается наверху, и установили постоянное дежурство. Это на случай катастрофы».

Ночью стали поступать сообщения, что к зданию выдвигаются танки и танкисты отказываются разговаривать с депутатами. В половине второго ночи секретарь президиума Верховного Совета России Сергей Александрович Филатов позвонил президенту Казахстана Назарбаеву. Его подняли с постели.

Филатов сказал ему, что стреляют уже рядом с Белым домом и он должен вмешаться. Назарбаев подробно расспросил, что происходит. Президенту Казахстана звонил Крючков. Председатель КГБ сообщил: «Горбачев находится в Крыму в крайне тяжелом физическом состоянии, абсолютно не способен руководить государством и согласен с принятыми решениями».

Назарбаев обещал связаться с Кремлем. И действительно через некоторое время перезвонил: формальный глава ГКЧП Янаев дал ему клятвенное обещание, что крови не будет. Никто Янаеву особенно не поверил. Но к утру стало ясно, что штурма не будет.

Сидеть в бункере стало невмоготу, поднялись наверх. 21 августа – день рождения Елены, старшей дочери Бориса Николаевича. Он позвонил ей в пять утра, поздравил, сказал виновато:

– Извини, на этот раз не подарил тебе никакого подарка.

С военной точки зрения захватить Белый дом было бы, наверное, не так уж сложно. Мешали люди, которые дежурили возле здания день и ночь. Чтобы добраться до Ельцина, их надо было перестрелять – на это ГКЧП не решился. Виктор Иваненко:

– Сейчас как только не пытаются представить путч: кукольный, оперетка… А тогда информация шла очень тревожная. О том, что на три часа ночи назначен штурм Белого дома. Что приказ отдан группе «Альфа» и группе «Беркут». Спецназ КГБ пойдет и очистит Белый дом… О том, что в Московском управлении КГБ создается фильтрационный пункт, куда доставят арестованных защитников Белого дома и российское руководство. Для фильтрации: кого предупредить и домой отпустить, а кого в Лефортово.

Генерал Калинин, назначенный комендантом Москвы, подписал приказ № 2 о разделении Москвы на комендантские районы и с 23 часов 20 августа ввел комендантский час.

Вот тогда председатель КГБ России услышал от одного из коллег прямую угрозу:

– Иваненко, тебя же расстреляют.

20 августа командир спецназа внешней разведки полковник Борис Петрович Бесков доложил своему непосредственному начальнику генерал-лейтенанту Шебаршину, что проведена рекогносцировка Белого дома. Вывод: попытка штурма – бессмысленная авантюра.

Борис Бесков служил в Афганистане, работал в представительстве КГБ в ГДР. В январе 1991 года принял под командование Особый учебный центр (подчиненный 1-му главному управлению), неофициальное название – Группа специального назначения «Вымпел».

Тем не менее в кабинете Агеева по-прежнему обсуждалась идея штурма здания Верховного Совета России. Шебаршин связался с Крючковым и попросил отказаться от этой затеи. Начальник разведки записал, как шел разговор с председателем КГБ.

«Крючков нервно смеется:

– Это ерунда! Кто это придумал? Я только что говорил с Силаевым и ему сказал, что это ерунда.

Не успокоил. Я уже как-то слышал такой смех. Ничего доброго он не предвещает. Крючков возбужден и врет».

После провала путча на заседании военной коллегии Верховного суда Крючков признал, что в КГБ прорабатывалась операция по штурму Белого дома. Но уверял, что «сама идея проведения такой операции просуществовала с десяти часов утра до пяти вечера 20 августа».

Сергей Степашин: