Комментарии к «Государю» Макиавелли

Вообще в данном случае стоит прислушаться к мнению, что «Государство» – это не книга о морали, а исследование, основанное на описании. Цель работы – диагностировать социальные болезни и предоставить адекватное лечение путем выделения политики как властных отношений и соответствующей борьбы. Это должно подтолкнуть лидеров к выбору научного политического поведения, чтобы трансформировать государство в лучшую сторону[535]. Впрочем, работа Макиавелли чрезвычайно многогранна и не подходит ни под одно определение, почему я не совсем согласен с этими тезисами, но признаю, что они безусловно заслуживают внимания.

Но перейдем к Александру: кротость его, как рассказывают ему в похвалу, была такова, что за четырнадцать лет его правления не был казнен без суда ни один человек. И все же он возбудил презрение, слывя чересчур изнеженным и послушным матери, и был убит вследствие заговора в войске.

Александр Север был специфическим государем, и мы не станем здесь рассматривать различные точки зрения римских историков относительно особенностей его правления. В данном случае принципиальное значение для Макиавелли имеет то обстоятельство, что в период, когда значение личных воинских качеств было вознесено до максимальных вершин, войско видело в императоре недостаточно сильного мужчину и правителя. Обратим здесь внимание, что Север, с точки зрения автора «Государя», в силу своих личных качеств «возбудил презрение» в народе, что флорентиец считает главным грехом правителя.

В противоположность этим троим Коммод, Север, Антонин Каракалла и Максимин отличались крайней алчностью и жестокостью. Угождая войску, они как могли разоряли и притесняли народ, и всех их, за исключением Севера, постигла печальная участь. Север же прославился такой доблестью, что не утратил расположения солдат до конца жизни и счастливо правил, несмотря на то, что разорял народ. Доблесть его представлялась необычайной и народу, и войску: народ она пугала и ошеломляла, а войску внушала благоговение, и так как все совершенное им в качестве нового государя замечательно и достойно внимания, то я хотел бы, не вдаваясь в частности, показать, как он умел уподобляться то льву, то лисе, каковым, как я уже говорил, должны подражать государи.

Императоры Луций Элий Аврелий Коммод, Луций Септимий Север, Септимий Бастиан Каракалла и Максимин требуют особой характеристики, которая, впрочем, более уместна для труда по истории соответствующего периода Древнего Рима. Следует обратить внимание, что Макиавелли ставит судьбу двух императоров из перечисленных в зависимость от их отношения к народу, что несколько противоречит одному из его предыдущих тезисов. Зато в случае с Севером он откровенно повторяет несколько из своих недавних максим. Общий итог здесь выглядит следующим образом: если virtù государя высок, тот доминирующе влияет на основные сегменты общества и обеспечивает себе сохранение власти.