Комментарии к русскому переводу романа Ярослава Гашека «Похождения бравого солдата Швейка»

Отметим, что в оригинале крупнотоннажная конструкция «рыболовов, которые без разрешения ловят рыбу» отсутствует. И Швейк, и его конвоир используют одно и то же слово браконьер – pytl'ak. Sli kolem rybn'ika а Svejk se z'ajmem ot'azal se z'avodc'iho, jestli je hodne pytl'aku ryb v okol'i. «Zde je to sam'y pytl'ak»

Я думаю, не мешало бы пропустить по рюмочке.

В оригинале у Гашека «пропустить полета» – ze n'am stamprle nemuze skodit. Stamprle (или шутливо stamprdle) – ликерная стопочка, стопарик объемом в 40 или 50 граммов. Дериват от немецкого слова Stamperl.

В романе мелькает в истории еще одного пьяницы. См. комм., ч. 3, гл. 4, с. 209.

С. 315

хозяин постоялого двора уже едва держался на ногах, настойчиво предлагая сыграть в «железку»

В оригинале игра «краски» – ferbl (chtel neust'ale hr'at ferbla). См. комм., ч. 1, гл. 9, с. 111.

С. 316

Дежурный вахмистр послал за начальником управления ротмистром Кенигом.

Реальным начальником жандармского управления в Писеке был и до войны, и во время войны хороший знакомый Гашека, кинолог и заводчик, многократно упоминаемый в романе, ротмистр Теодор Роттер (Theodor Rotter). См. здесь же ранее, ч. 2, гл. 2, с. 285 и комм., ч. 1, гл. 3, с. 51.

С. 317

— Ага! Ром, контушовка, «черт», рябиновка, ореховка, вишневка и ванильная.

Из этого ряда коржалок и ликеров, так или иначе упоминавшихся в комментариях, стоит выделить только одну еще невиданную и неочевидную – черт (cert). Это очень густой горько-сладкий ликер с основой в виде настойки на горьких травах (hork'y bylinn'y lik'er), некогда весьма популярный в Чехии. Темно-коричневый цвет и характерная густота достигается тем, что начальную настойку на горьких травах подслащивают смесью сахарного (свекловичного) сиропа с картофельным крахмалом. Получается очень плотно, но не очень сладко. А крепость обычная, не превышающая 40 градусов, так что комментарий по поводу «черта» в ПГБ 1929 «особенно крепкая настойка» – не вполне верен. Относится к категории диджестивов (zaludecn'i lik'er).

Приковать себя кандалами к арестованному и прийти вдребезги пьяным!

В оригинале последние слова говорятся по-немецки: Prij'it ozral'y, total besoffen. Сначала констатация по-чешски – «прийти пьяным», а затем уточнение уже по-немецки – total besoffen – совершенно пьяным.

— О вас пойдет донесение в суд, — коротко бросил ротмистр. — Господин вахмистр, посадить обоих! Завтра утром приведите их ко мне на допрос

К провинившемуся ефрейтору ротмистр обращается на вы, а своему вахмистру «оникает» (см. комм., ч. 1, гл. 3, с. 48):

«О v'as pujde bericht к soudu», strucne rekl rytmistr, «pane str'azmistr, zavrou oba muze, r'ano je privedou к v'yslechu»

С. 318

Черно-желтые горизонты подернулись тучами революции. В Сербии и на Карпатах солдаты целыми батальонами переходили к неприятелю. Сдались Двадцать восьмой и Одиннадцатый полки.

Черный и желтый – цвета австрийского флага.

Об истории пленения в Карпатах весной 1915-го значительной части 28-го пражского пехотного полка (3 апреля) и 36-го младаболеславского пехотного полка (27 мая) см. комм., ч. 3, гл. 1, с. 10.

Здесь лишь отмечаем в очередной раз рваную, все время дергающуюся хронологию романа. Метель, через которую пробивались Швейк и пьяный жандарм-ефрейтор, явление не характерное для апреля и уж тем более мая в южной Чехии. Таким образом, в очередной раз время действия в романе неожиданно проваливается в будущее.

Что, касается 11-го пешего полка, то история не помнит особо позорных, связанных с массовыми перебежками к неприятелю, страниц в его истории. Всю войну полк провел на итальянском и сербском фронтах и отличился в нескольких сражениях, в частности у Пиавы (см. комм., ч. 1, гл. 14, с. 197). Здесь упоминается, по всей видимости, из-за того, что один из четырех батальонов полка формировался в Писеке. Остальные три были пражскими. См. также комм, о райнераках: ч. 2, гл. 1, с. 277.

В этой грозовой предреволюционной атмосфере приехали рекруты из Воднян с искусственными черными гвоздиками.