Коммунальная страна: становление советского жилищно-коммунального хозяйства (1917–1941)

Действительно, развитие коммунальной энергетики меняло облик городов. Если «раньше освещались только буржуазные улицы и центральные площади, то Советская власть осветила пролетарские окраины городов и близлежащие сельские районы». Впрочем, к началу 1930-х годов Астрахань освещали только 634 фонаря, стоявшие через каждые 394 м. Даже в Ленинграде к середине 1930-х годов установленные уличные светильники, чья мощность достигла 6 тыс. кВт, зажигались из 255 разбросанных по городу пунктов. Для этого (также и для гашения) требовались 60 рабочих-зажигальщиков. Развитие коммунальной энергетики давало возможность внедрять электричество в быт: с его помощью кипятили воду, стирали белье, утюжили одежду, готовили пищу на электрических кухнях и т. д. В Ленинграде в 1931–1934 гг. число бытовых абонентов выросло в 100 раз – с 300 человек до 32 тыс. Но отмечался разрыв между потребностью в электроэнергии и ее удовлетворением, так как рост населения и промышленности во многих городах обгонял рост строительства электростанций. В ряде городов из-за нехватки энергии происходили «частые выключения индивидуальных потребителей» и даже перебои в снабжении предприятий. Аварии на электростанциях стали настоящим «бичом народного хозяйства». Причинами отставания отрасли были: запущенность хозяйства, отсутствие запчастей и «надлежащей технической бдительности», слабая трудовая дисциплина и недостаток профессиональных кадров. Согласно данным наркома коммунального хозяйства РСФСР Н.П. Комарова, наиболее крупные города РСФСР снабжались электроэнергией от районных станций и находились «в этом отношении в сравнительно благоприятных условиях». Некоторые города в связи с постройкой новых коммунальных станций также не испытывали «недостатка в электроэнергии (Омск, Астрахань, Курск, Канск, Бийск и др.)». Но многие другие города (Пенза, Вологда, Махачкала, Ворошиловск и проч.), особенно райцентры, располагали «совершенно недостаточной энергетической базой».

Одной из основных причин частых перебоев в работе коммунальных электростанций было «недостаточное снабжение их запасными частями при большой изношенности оборудования». Так, в 1934 г. было удовлетворено всего 7 % потребности в запчастях на дизельных станциях, а в 1935 г. – 11,5 %. Существенной была и задолженность потребителей коммунальным электростанциям; «рекордсменом» в этом отношении была Ивановская область (7 млн 950 тыс. руб. за 8 мес. 1935 г.). Что касается отдельных станций, более всего должны были потребители станции в Омске – 200 тыс. руб. В результате на ряде электростанций нечем было платить зарплату работникам. Отключить же потребителей было возможно не всегда, так как среди них были депо, мельничные комбинаты, горсоветы и проч. Числилась задолженность и за отдельными гражданами[451].

В 1936 г. в СССР было 373 городских электростанции, в 92 городах – сети, питавшиеся от районных и промышленных электростанций. В зависимости от мощности электростанции распределялись следующим образом: с мощностью свыше 5 тыс. кВт – 9 станций, от 1 тыс. до 5 тыс. кВт – 33 станции, от 500 до 1 тыс. кВт – 21 станция, менее 500 кВт – 350 станций. Следовательно, основную массу составляли мелкие коммунальные электростанции. Если прибавить сюда около 700 более мелких районных станций, которые по решению СНК РСФСР были переданы в наркомхозовскую систему, то всего было свыше 1 тыс. электростанций мощностью менее 500 кВт[452].

В целом в конце 1930-х годов удельный вес потребления электроэнергии на коммунальные нужды в общем балансе электроэнергии городов определялся промышленным характером их развития. Даже для малых городов удельный вес потребления электроэнергии на коммунальные нужды составлял менее 50 %. По проектным данным, процент коммунальной нагрузки для 1938–1942 гг. ориентировочно составлял: для Тамбова – 35 %, Пензы – 20 %, Алма-Аты – 25–30 %, Саратова – 15 %, Орла – 25 %, Ворошиловска – 50 %. Таким образом, основную часть нагрузки большинства электростанций составляли некоммунальные нагрузки (промышленные предприятия, пищевая промышленность, железнодорожный транспорт и т. д.). Термин «коммунальная электростанция» являлся, по существу, условным, отражавшим лишь ведомственную принадлежность, а не какие-либо технические или экономические особенности электростанций[453].

В связи с ростом домовладений сохранялось и отставание доли электрифицированного жилья. Например, в Астрахани этот показатель снизился с 89,8 % в 1937 г. до 70,8 % в 1940 г.[454] Зато в Саратове постоянно росло число уличных электроточек – с 800 в 1932 г. до 1708 в 1943 г. и 2600 в 1939 г. Накануне Второй мировой войны протяженность освещавшихся улиц в городе составила 171,3 км[455].