Коммунальная страна: становление советского жилищно-коммунального хозяйства (1917–1941)

По поручению Совнаркома РСФСР от 2 июня 1933 г. Наркомат коммунального хозяйства подготовил решение о снижении тарифов на номера и койки в гостиницах. В частности, согласно докладной записке Н.П. Комарова в СНК РСФСР, предлагалось снизить прибыль от эксплуатации гостиничного хозяйства, доходившую до 50—150 % к себестоимости, до 25 %. Помимо того устанавливались дифференцированные (в зависимости от категории города, оборудования номеров и объема обслуживания) предельные тарифы оплаты 1 кв. м в гостиницах. Например, в Москве, где оплата номера за сутки составляла 14 руб., предполагалось снизить ее до 11 руб. Аналогичное снижение тарифов предлагалось и для других городов: с 16 до 11 руб. в Ленинграде, с 22 до 11 руб. в Воронеже, с 14 до 11 руб. в Горьком, с 13,5 до 8 руб. в Ярославле и т. д. Эти меры сочетались с переводом постоянных жильцов в гостиницах с квартплаты на общий гостиничный тариф. Ведь удельный вес таких жильцов был довольно высок: например, в Горьком к лету 1933 г. они занимали 7,5 % гостиничного фонда, а в Воронеже – 15 %[604].

Соответствующее постановление Правительства РСФСР «О снижении тарифов на номера и койки в гостиницах» было принято 7 августа 1933 г. Согласно этому постановлению новые тарифы, вводившиеся с 1 июля 1934 г., не должны были превышать за 1 кв. м жилой площади в сутки: в Москве и Ленинграде – 65 коп.; в краевых и областных центрах, в центрах автономных республик и областей – 60 коп.; в прочих городах – 50 коп. Эксплуатация гостиниц по коечной системе допускалась в отношении не более 20 % жилой площади гостиниц, а в городах с населением до 50 тыс. человек – не более 40 %[605].

Согласно официальным данным, в годы первых пятилеток был построен целый ряд крупных гостиниц в разных городах РСФСР, в том числе: «Ростов» в Ростове-на-Дону (1 тыс. мест); «Большой Урал» в Свердловске (650); «Южный Урал» в Челябинске (500); «Центральная» в Иркутске (450); «Центральная» в Горьком (350) и «Люкс» в Волгограде (250 мест). Но при этом сохранялись и небольшие типовые проекты на 50, 75, 100 и 150 мест. Первые такие проекты были разработаны в 1931 г. Временной правительственной комиссией по отбору и изданию типовых проектов гражданских сооружений[606]. Однако этот процесс растянулся до начала войны.

Из данных таблицы, отражающих состояние гостиничного фонда РСФСР в 1936 г. (табл. 7.4)[607], видно, что для имевшихся на тот момент 287 гостиниц загрузка составляла 100,4 %.

Но при таком благоприятном усредненном показателе данные по отдельным городам демонстрируют большой разброс по загруженности гостиничного фонда: от 67,8 % в г. Шахты Ростовской области до 169 % в г. Березники Свердловской области. Среди регионов «чемпионом» по перегруженности гостиниц была Татарская АССР (123 %), опережавшая даже Москву (113 %) и Ленинград (120,1 %). Минимальную загрузку гостиниц давала Бурят-Монгольская АССР (76,7 %), хотя показатели по Улан-Удэ были вполне сопоставимы с общероссийскими – 103,2 %. Не меньший разброс демонстрировала и общая обеспеченность регионов гостиницами. Рекорд в этом отношении принадлежал Московской области (14 гостиниц в самой столице и 11 в области), а минимальная обеспеченность гостиницами была отмечена в Кабардино-Балкарской, Калмыцкой, Мордовской, ЧеченоИнгушской и Чувашской АССР (в каждой республике по одной гостинице, расположенной в столице автономии). В первой десятке по обеспеченности гостиницами, кроме Московской области, располагались: Краснодарский край (20 гостиниц), Ленинградская область (вместе с Ленинградом – 14 гостиниц), Ростовская область (12), Горьковская и Калининская области (по 11), Ивановская, Куйбышевская, Новосибирская и Свердловская области, Орджоникидзевский край и Крымская АССР (по 10), Орловская и Ярославская области (по 8 гостиниц в каждой). Как мы видим, в среднем наиболее обеспечены гостиницами были области, а наименее – автономии[608].

Таблица 7.4

Гостиницы РСФСР в 1936 г.

Индустриальные и урбанизационные процессы, рост туристских и экскурсионных потоков – все это отражалось на растущем спросе на номера в гостиницах и койки в общежитиях и порождало острейший гостиничный кризис 1930-х годов. Почти повсеместно были введены ограничения на получение гостиничного номера: этим правом могли воспользоваться (да и то не всегда) только командированные. Газета «Забайкальский рабочий» напечатала письмо рабочего Булыгина, который из-за отсутствия справки о командировке был вынужден в Чите ночевать на улице с женой и детьми. Не смог он устроиться и в Дом колхозника, принимавший только командированных и приезжих из колхозов[609]. Впрочем, советское гостиничное хозяйство было неспособно удовлетворить спрос даже командированных, чем активно пользовались частники, сдававшие «углы» по спекулятивным ценам. В то же время граждан нередко вынуждали снимать двух-, трех– или даже четырехкоечные номера по полной их стоимости, что еще более усугубляло гостиничный кризис.