Коммунистические государства на распутье

«В критический момент, когда венгерские контрреволюционеры оккупировали Будапешт, в течение некоторого времени [советское руководство] намеревалось стать на позиции Капитуляции и отдать социалистическую Венгрию контрреволюционерам…

Но… китайская партия и другие братские партии, стойко Придерживающиеся марксизма-ленинизма, решительно потребовали отпора нападкам империализма и реакции и защиты социалистического лагеря и международного коммунистического движения. Мы настояли на принятии всех мер, необходимых для сокрушения контрреволюционеров»[71].

Венгерский Центральный комитет и VIII съезд партии явным образом примкнули к официальной советской позиции по огношению к Пекину и Тиране. Возможно, что восточноевропейские коммунистические режимы, включая Венгрию, могли бы добиться большей автономии в связи с обстоятельствами, созданными китайско-советским конфликтом. Но в случае дальнейшего обострения конфликта Кадар и его правящая Клика много потеряют и мало что выиграют. Более полное представление о взглядах Кадара по этому поводу можно Получить из интервью, которое он дал редакторам органа Венгерской коммунистической партии «Непсабадшаг»[72]. На вопрос о китайско-советском конфликте первый секретарь венгерской социалистической рабочей партии и премьер-министр заявил, что здесь необходимы «в определенных пределах» внутрипартийные дискуссии. Однако он сказал:

«В последнее время в рядах международного коммунистического и рабочего движения начались нездоровая дискуссия и открытая полемика по поводу важнейших заявлений Московских совещаний 1957 и 1960 годов. С точки зрения единства коммунистического движения такая дискуссия, несомненно, вредна.

Было бы желательно прекратить эту дискуссию и сосредоточить наши усилия при благоприятном во всех других отношениях международном положении на наращивании мощи международного коммунистического движения, на укреплении главного фактора его силы — единства действий социалистической системы».

Далее Кадар подчеркнул, что «интересы международного рабочего движения требуют окончания этой публичной полемики и отказа от методов дискуссии, не допустимых в коммунистическом движении». По его мнению, китайско-советский конфликт, если он продолжится, не должен освещаться в печати, где о нем «могут читать и где его могут видеть все наши враги».

Подчеркивая поддержку, оказываемую его партией советской позиции в китайско-советском расколе, Кадар обязался способствовать «защите марксистско-ленинского учения от всякого рода искажений — как догматических, так и ревизионистских». Самой примечательной особенностью этого интервью было непрерывное подчеркивание необходимости прекращения дискуссии. «Мы можем повторить, — заключил Кадар,— что открытой дискуссии должен быть положен конец»-

Из всех других лидеров стран-сателлитов, как известно, только Гомулка заявил Хрущеву о необходимости мирного компромисса с китайцами. Следует также отметить, что 3 апреля 1964 года Хрущева, находившегося тогда в Будапеште, буквально в последнюю минуту удалось уговорить заменить несколько абзацев его речи, содержавших резкие выпады против китайцев, значительно более мягкими формулировками[73].

Как ни странно, но Кадар, видимо, не заинтересован а большей независимости Венгрии, которая могла бы явиться следствием дальнейшего обострения китайско-советского спора. Он, очевидно, думает, что следовать советской линии —это не только самый выгодный, но и фактически единственный путь, по которому могут идти венгерские коммунисты. Пока он может доказывать, что это так, ему не угрожают особые неприятности со стороны критиков из правого или левого крыла. Пока Венгрия вынуждена подчинять свои интересы интересам Советского Союза, венграм незачем, да и невозможно искать то, что могло бы отвечать высшим интересам их страны. Если бы венгерскому политбюро, центральному комитету или вообще всему народу было позволено обсуждать свои внутренние и внешние дела независимо от советских интересов, то это могло бы дать непредвиденные и опасные результаты. Дискуссия могла бы привести к позиции, которую так энергично защищал Имре Надь в своих работах и своими Делами до и во время революции 1956 года. Хотя об этой «контрреволюции» сказано уже немало, однако личность и труды бывшего премьер-министра до сих пор окружены почти полным молчанием. В доме повешенного не говорят о веревке.

Между желанием Кадара сохранить ответственность Советского Союза за Венгрию и его стремлением укрепить свой Режим нет никакого противоречия. Руководство венгерской Коммунистической партии полностью отдает себе отчет в политической и экономической слабости своей страны. Оно верит, что сотрудничество между социалистическими странами и их единство гарантируют большую безопасность, больше позможноетей прогресса, чем это могло бы быть при полицентризме, когда Венгрия и ее коммунистические соседи были бы в значительной мере предоставлены самим себе.