Коммунисты

— Ах, так! — разочарованно протянула она и пояснила: — А то, понимаешь, у меня тут и кольца, и жемчуг… и клипс с изумрудами…

— Ну так спрячь их подальше, — ответил он.

* * *

В это утро передвижение войск к северу осуществлялось при более или менее нормальных условиях, но командование не было вполне спокойно — над транспортами, направлявшимися к Дюнкерку, нависла двойная угроза: неприятель оказывал давление на наш западный фланг между Сент-Омером и Азебруком, а на нашем восточном фланге, за Куртре, он приближался с юга к шоссе Ипр–Рулер. В этом районе бельгийская армия очутилась в тяжелом положении; со вчерашнего дня это служит предметом переговоров с главной ставкой короля Леопольда; король требовал, чтобы союзники контратаковали, а Горт считал, что это невозможно. И то же самое Горт вчера вечером повторил Бланшару, вернувшемуся от Леопольда.

Сегодня в десять часов утра франко-английский военный совет собрался в Касселе. Это место полно воспоминаний. И не столько о римлянах, о Валуа или о Людовике XIV, сколько о последней войне, в которой участвовали двадцать лет назад все присутствующие здесь генералы. Город расположен на узком и длинном плато, возвышающемся над фландрской равниной, как горы на картинах раннего Возрождения, точно по волшебству вырастающие посреди плоской местности; отсюда, с увитой плющем террасы старой крепости, можно в это утро воочию увидеть судьбу армий. С помощью бинокля и некоторого старания не так трудно угадать море на севере, море и дюны, обступающие Дюнкерк на протяжении тридцати километров. Восточнее — Мон-де-Ка и Мон-Кеммель, памятные имена, места, где столько солдат пало когда-то, и там же невидимый отсюда Локр, где на днях нашел смерть генерал Бийотт. На западе горизонт загорожен горным кряжем Булоннэ, а прямо на канале Аа, идущем от Сент-Омера до Гравелина, возвышается гора Ваттен с башней на вершине, точно второй столб гигантских ворот в море, симметричный Касселю.

Посланный Вейгана, генерал Кельц[682], прибыл в Дюнкерк морем, и потому данные ему главнокомандующим директивы, естественно, запоздали на два дня; здесь генерал Кельц встретился с Бланшаром, которого сопровождали адмирал Абриаль и два генерала, французский и английский; на этих генералов, Фагальда[683] и Адамса, была возложена ответственность за Дюнкерк. Оставалось только определить границы предмостного укрепления. По мнению Вейгана, необходимо для большей свободы действий взять назад Кале. Ну, конечно, конечно! И, кроме того, на все это время удержать позиции на Лисе.

Но пока генералы сидели здесь, оглядывая этот беспредельный кругозор (говорят, что при такой ясной погоде отсюда видно вплоть до Брюгге), и расчерчивали карты цветными карандашами, ставя стрелки, кружки, распределяя воинские части на оборонительном рубеже по берегу Лиса, много южнее Касселя, с тем чтобы под его прикрытием сорганизовалось и определилось предмостное укрепление, в это самое время в городе раздались взрывы. Но это не были бомбы. Били не с самолетов. Это были снаряды 105-миллиметровых орудий. Откуда же стреляла неприятельская артиллерия? Неужели прорван заслон английских частей на западе? Во всяком случае, в широкий фламандский ландшафт вносятся поправки: художник, заканчивая картину, тут пририсует огненную прядку, там завиток дыма. Все дальше на запад, все новыми очагами пожаров отмечаются вехи немецкого наступления, неприятель прорвал фронт английских войск у подножья Ваттенской башни и форсировал канал Аа, продолжающий канал Эр-сюр-Лис, вплоть до Гравелина, последнего из возможных опорных пунктов на побережье между Кале и Дюнкерком. По этой равнине, испещренной дымами пожарищ, генералам нетрудно прочесть ближайшее будущее. Против неприятельских клиньев брошены легкие мотодивизии — две на западе, одна на востоке, они преграждают путь передовым танкам и броневикам германской разведки.