Читаем Коммунизм против капитализма. Третий раунд полностью

Около 40 % английского капитала было вложено в торговлю и банки. Основной капитал английского «Гонконг-Шанхайского банка», занимавшего особое положение в экономической жизни Китая, составлял 50 млн. гонконгских долларов. Немалую роль играли и другие английские банки, находившиеся в этой стране. Англия имела в Китае широкую сеть военных баз (7 тыс. солдат и 365 офицеров), в 1929–30 гг. в китайских водах находилось одновременно 40–50 английских военных кораблей.

В Северо-Восточном Китае особенно сильны были позиции Японии. Здесь находилась большая часть её капиталовложений в Китае, крупнейший банк «Иокогама спиши бэнк» открыл шесть отделений в Маньчжурии и совершал значительную часть валютно-расчётных сделок. Большая часть чугуна, железной руды и угля из этого района поставлялись в Японию. К 1931 г. основные командные экономические позиции в Северо-Восточном Китае находились в руках японских монополий, крупнейших концернов Мицуи, Мицубиси, Окура, Ясуда, Сумитомо.

Позиции США в Китае были более слабыми. Но предприниматели США активно наступали. С 1913 по 1930 гг. их инвестиции возросли в 2 раза. В Китае действовали 7 американских банков, с каждым годом увеличивалось количество американских фирм. Экспансия США распространялась и на Маньчжурию. В 1929 г. банк «Нейшнл сити» принял решение о создании в Харбине филиала с 27 отделениями по всему Северо-Восточному Китаю.

К концу 20-х гг. США заняли более прочные позиции в Шанхае, в долине реки Янцзы. Экспансионистские устремления Вашингтона встретили ожесточённое сопротивление со стороны Лондона и Токио.

Борьба за господство в Китае приняла напряжённый характер и явилась одной из причин того, что американские монополисты и военные стратеги стали считать Японию главным врагом США в Азии.

Соединённые Штаты стремились добиться экономического господства во всём Китае. Япония, уступая США в экономической мощи, не могла поставить перед собой такую задачу. Её правящие круги решили прибегнуть к традиционному для них методу – недостаток экономических возможностей компенсировать военной силой. В связи с этим они отводили первое место Северо-Восточному Китаю. Японские монополисты хотели превратить этот район в свою сырьевую базу и использовать его в качестве стратегического плацдарма для нападения на Китай и СССР.

Происходило укрепление союза монополий с военщиной и значительное усиление влияния военно-фашистских кругов, перевооружение армии и флота, увеличение их численности. В 1929–30 гг. правительство принимало активные меры для расширения капиталовложений в военную промышленность и поднятия её технического уровня. Военное производство стало основным для военных монополий. Более 2 тыс. фабрик и заводов выполняли заказы военного и военно-морского министерств.

В Японии не произошло перехода государственной власти к фашистской партии и создания диктатуры, заменяющей прежний государственный аппарат, но постепенно и планомерно господствующая роль закреплялась за наиболее реакционными и агрессивно настроенными элементами.

Подробный план захвата Маньчжурии разрабатывался в штабе Квантунской армии летом 1931 г. Предлог для начала агрессии искали недолго – 18 сентября 1931 г. неподалеку от Мукдена (Шэньян) на южно-Маньчжурской железной дороге японская агентура совершила диверсию. Незначительные повреждения, причинённые взрывом, послужили «основанием» для оккупации японскими войсками всей Южной Маньчжурии. В трёхмесячный срок вся Маньчжурия оказалась в руках агрессора. Причём Чан Кай-ши отдал приказ не оказывать никакого сопротивления японским войскам; главным своим врагом он считал Компартию Китая и Красную армию и был готов пойти на сговор с Японией, предавая национальные интересы китайского народа.

Чан Кай-ши попытался всю ответственность за ликвидацию японской агрессии переложить на Лигу наций и направил письмо на имя её генерального секретаря. Совет Лиги наций направил китайскому и японскому правительству телеграммы с предложением отказаться от дальнейших враждебных действий и найти возможность отозвать свои войска. Агрессор и его жертва получили одинаковые предостережения, способ, к которому впоследствии неоднократно прибегали империалисты.

Американское правительство дало понять через государственного секретаря Стимсона, что не примет участие в расследовании мукденского инцидента. В кругу советников Стимсон указывал, на необходимость избегать всего, что могло бы вызвать недовольство Японии. Президент США Гувер рассматривал военные действия Японии в Маньчжурии как «наведение порядка» в Китае. На такой же позиции стояли правящие круги Англии и Франции.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев политики
10 гениев политики

Профессия политика, как и сама политика, существует с незапамятных времен и исчезнет только вместе с человечеством. Потому люди, избравшие ее делом своей жизни и влиявшие на ход истории, неизменно вызывают интерес. Они исповедовали в своей деятельности разные принципы: «отец лжи» и «ходячая коллекция всех пороков» Шарль Талейран и «пример достойной жизни» Бенджамин Франклин; виртуоз политической игры кардинал Ришелье и «величайший англичанин своего времени» Уинстон Черчилль, безжалостный диктатор Мао Цзэдун и духовный пастырь 850 млн католиков папа Иоанн Павел II… Все они были неординарными личностями, вершителями судеб стран и народов, гениями политики, изменившими мир. Читателю этой книги будет интересно узнать не только о том, как эти люди оказались на вершине политического Олимпа, как достигали, казалось бы, недостижимых целей, но и какими они были в детстве, их привычки и особенности характера, ибо, как говорил политический мыслитель Н. Макиавелли: «Человеку разумному надлежит избирать пути, проложенные величайшими людьми, и подражать наидостойнейшим, чтобы если не сравниться с ними в доблести, то хотя бы исполниться ее духом».

Дмитрий Викторович Кукленко , Дмитрий Кукленко

Политика / Образование и наука
Качели
Качели

Известный политолог Сергей Кургинян в своей новой книге рассматривает феномен так называемой «подковерной политики». Одновременно он разрабатывает аппарат, с помощью которого можно анализировать нетранспарентные («подковерные») политические процессы, и применяет этот аппарат к анализу текущих событий. Автор анализирует самые актуальные события новейшей российской политики. Отставки и назначения, аресты и высказывания, коммерческие проекты и политические эксцессы. При этом актуальность (кто-то скажет «сенсационность») анализируемых событий не заслоняет для него подлинный смысл происходящего. Сергей Кургинян не становится на чью-то сторону, не пытается кого-то демонизировать. Он выступает не как следователь или журналист, а как исследователь элиты. Аппарат теории элит, социология закрытых групп, миропроектная конкуренция, политическая культурология позволяют автору разобраться в происходящем, не опускаясь до «теории заговора» или «войны компроматов».

Сергей Ервандович Кургинян

Политика / Образование и наука
Критика политической философии: Избранные эссе
Критика политической философии: Избранные эссе

В книге собраны статьи по актуальным вопросам политической теории, которые находятся в центре дискуссий отечественных и зарубежных философов и обществоведов. Автор книги предпринимает попытку переосмысления таких категорий политической философии, как гражданское общество, цивилизация, политическое насилие, революция, национализм. В историко-философских статьях сборника исследуются генезис и пути развития основных идейных течений современности, прежде всего – либерализма. Особое место занимает цикл эссе, посвященных теоретическим проблемам морали и моральному измерению политической жизни.Книга имеет полемический характер и предназначена всем, кто стремится понять политику как нечто более возвышенное и трагическое, чем пиар, политтехнологии и, по выражению Гарольда Лассвелла, определение того, «кто получит что, когда и как».

Борис Гурьевич Капустин

Политика / Философия / Образование и наука