Читаем Коммунизм против капитализма. Третий раунд полностью

Как мы видим, наличие красивой терминологии «инновационная экономика», «экономика, основанная на знаниях» (knowledge-based economy), «интеллектуальное общество» и т. п., совсем не означают научную организацию и экономики, и социальной жизни общества. Наука, знания, культура при капитализме остаются товаром, несмотря на то, что это противоречит их сущности. Любая из попыток решить проблемы капитализма, не решая его основного противоречия – между трудом и капиталом, между общественным характером производства и частнокапиталистической формой присвоения, обречена на неудачу.

И разрешить это противоречие можно единственным путём – революционным уничтожением власти капитала, уничтожением товарного производства и товарно-денежных отношений и построением бесклассового коммунистического общества, в котором наука действительно станет главной производительной силой человечества.

Глава 11. Информационный способ производства – материально-техническая база коммунистического общества

Глубокий марксистско-ленинский анализ процессов, связанных с информатизацией и компьютеризацией, со становлением информационного технологического способа производства даёт товарищ К. Дымов в своей книге «Капитализм – система без будущего».

Каждая общественно-экономическая формация, – напоминает нам автор, – основывается на определённой материально-технической базе, на некоторой совокупности применяемых средств труда, достижений науки, техники и технологии.

Основу производственных отношений первобытнообщинного способа производства составляли коллективная собственность, коллективный труд, коллективное присвоение и уравнительное распределение материальных жизненных благ. Обусловлены они были именно низким уровнем развития производительных сил первобытного общества или, как пишет автор – слабостью технологического базиса. Этот был так называемый первобытный коммунизм.

Но производительные силы, пусть и медленно, но развивались. В эпоху мезолита (13–8 тыс. лет до н. э.) были изобретены лук и стрелы.

Примерно 8 тыс. лет до н. э. произошла первая в истории технологическая революция. На смену охоте пришло животноводство, а собирательство сменилось мотыжным, а затем и плужным земледелием. Хозяйство человека из присваивающего превратилось в производящее.

Каменные орудия стали совершеннее благодаря принципиально новым способам обработки камня – точению, сверлению, шлифованию. Появились первые шахты для добычи камня. Далее человек научился получать и обрабатывать металлы – медь, бронзу, железо. Применение металлических орудий намного повысило производительность труда. И т. д.

Первая в истории технологическая революция привела к смене примитивного (присваивающего) ручного технологического способа производства более высоким способом производства, также основанном на применении ручных орудий труда, но состоящим не в присвоении материальных жизненных благ в их готовом природном виде, а в их производстве.

К. Дымов разъясняет читателям, что не следует смешивать понятия: «технологический способ производства» с «общественным способом производства», понимаемым как единство производительных сил и производственных отношений.

Под технологическим способом производства Дымов понимает «исторически определённую качественную ступень развития техники, технологии и вообще производительных сил, основанную на некоторой совокупности базовых технологических принципов и технических решений, которые обусловливают характер труда и технико-технологический способ производства в ту или иную эпоху».

А технологическая революция есть коренной переворот в технике и технологии, вызывающий переход к новому технологическому способу производства, выступающему материально-технической базой соответствующего общественного способа производства (или ряда способов производства).

Революционные изменения в производительных силах постепенно привели к ломке родовых отношений и распаду первобытнообщинного строя.

Произошло первое великое разделение общественного труда на земледелие и скотоводство. В дальнейшем из земледелия начали выделяться различные ремёсла. В результате роста производительных сил, роста производительности труда начали создаваться излишки производства, чем было положено начало возникновению частной собственности и эксплуатации человека человеком. Возникло рабство. (Этот вопрос подробно рассмотрен Энгельсом в его гениальной работе «Происхождение семьи, частной собственности и государства»).

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев политики
10 гениев политики

Профессия политика, как и сама политика, существует с незапамятных времен и исчезнет только вместе с человечеством. Потому люди, избравшие ее делом своей жизни и влиявшие на ход истории, неизменно вызывают интерес. Они исповедовали в своей деятельности разные принципы: «отец лжи» и «ходячая коллекция всех пороков» Шарль Талейран и «пример достойной жизни» Бенджамин Франклин; виртуоз политической игры кардинал Ришелье и «величайший англичанин своего времени» Уинстон Черчилль, безжалостный диктатор Мао Цзэдун и духовный пастырь 850 млн католиков папа Иоанн Павел II… Все они были неординарными личностями, вершителями судеб стран и народов, гениями политики, изменившими мир. Читателю этой книги будет интересно узнать не только о том, как эти люди оказались на вершине политического Олимпа, как достигали, казалось бы, недостижимых целей, но и какими они были в детстве, их привычки и особенности характера, ибо, как говорил политический мыслитель Н. Макиавелли: «Человеку разумному надлежит избирать пути, проложенные величайшими людьми, и подражать наидостойнейшим, чтобы если не сравниться с ними в доблести, то хотя бы исполниться ее духом».

Дмитрий Викторович Кукленко , Дмитрий Кукленко

Политика / Образование и наука
Качели
Качели

Известный политолог Сергей Кургинян в своей новой книге рассматривает феномен так называемой «подковерной политики». Одновременно он разрабатывает аппарат, с помощью которого можно анализировать нетранспарентные («подковерные») политические процессы, и применяет этот аппарат к анализу текущих событий. Автор анализирует самые актуальные события новейшей российской политики. Отставки и назначения, аресты и высказывания, коммерческие проекты и политические эксцессы. При этом актуальность (кто-то скажет «сенсационность») анализируемых событий не заслоняет для него подлинный смысл происходящего. Сергей Кургинян не становится на чью-то сторону, не пытается кого-то демонизировать. Он выступает не как следователь или журналист, а как исследователь элиты. Аппарат теории элит, социология закрытых групп, миропроектная конкуренция, политическая культурология позволяют автору разобраться в происходящем, не опускаясь до «теории заговора» или «войны компроматов».

Сергей Ервандович Кургинян

Политика / Образование и наука
Критика политической философии: Избранные эссе
Критика политической философии: Избранные эссе

В книге собраны статьи по актуальным вопросам политической теории, которые находятся в центре дискуссий отечественных и зарубежных философов и обществоведов. Автор книги предпринимает попытку переосмысления таких категорий политической философии, как гражданское общество, цивилизация, политическое насилие, революция, национализм. В историко-философских статьях сборника исследуются генезис и пути развития основных идейных течений современности, прежде всего – либерализма. Особое место занимает цикл эссе, посвященных теоретическим проблемам морали и моральному измерению политической жизни.Книга имеет полемический характер и предназначена всем, кто стремится понять политику как нечто более возвышенное и трагическое, чем пиар, политтехнологии и, по выражению Гарольда Лассвелла, определение того, «кто получит что, когда и как».

Борис Гурьевич Капустин

Политика / Философия / Образование и наука